Дом шалунов
Глава XVII. Кое-что понемножку выясняется

-- Тебя как зовут?

-- Какая кличка у твоей собаки?

-- Ты деревенский?

-- Издалека ты пришел?

-- Как ты попал в реку?

-- А что, страшно тонуть?

-- А собака у тебя давно?

-- Ты чувствовал, что умираешь, когда тонул?

-- Почему ты такой рваный?

-- Ты бедный?

-- Ты знаешь куда попал

-- А драться на кулачках умеешь?

-- Прыгать через стулья ты можешь?

-- А родители у тебя есть?

Двадцать мальчиков -- и двадцать вопросов! Попробуйте-ка отвечать на них сразу! Задача нелегкая!

Миколка отвечал однако, что его зовут Миколкой, что он из деревни Старая Лесовка, что он сирота, что бежал от дяди Михея, который дерется больно шибко. Затем он рассказал, что сам не понимает, как упал в реку, не знает, кто его вытащил из воды, и где он очутился. Вот и все, что он мог отвечать.

Тогда заговорили мальчики, все вместе, разом, так что ровно ничего нельзя было разобрать. Наконец Алек Хорвадзе снова возвысил голос:

-- Дайте мне сказать... Я буду говорить! -- произнес он твердо.

Все стихло в один миг. Алек начал говорить степенно и обстоятельно, как взрослый, обращаясь к Миколке:

-- Мы все, мальчики, купались вчера в реке с мосье Шарлем, гувернером, потому что Кар-Кар не купается: он очень толстый и боится, что может умереть в воде. Купаемся и слышим: за кустами шорох, потом крик, потом точно плюхнулось что-то в воду. Собака залаяла и опять плюхнулась... Побежали за кусты... Видим, кто-то тонет... А собака плывет к нему... Вот подплыла, вот схватила зубами, к берегу тянет... Вытащила тебя... Мы тебя на руки и прямо сюда. Здесь тебя качали на простыне... Думали, ты не очнешься... Ты лежал несколько времени бледный, точно мертвый, без движения... А затем очнулся и уснул. Теперь будешь жить -- это уж наверное! -- убежденно заключил свою речь Алек и похлопал Миколку по плечу.

Остальные мальчики тоже улыбались, закивали ему радостно головами и тоже похлопали его по плечу.

-- А меня дяде Михею не вернут? -- опасливо спросил Миколка мальчуганов.

-- Ну вот еще! Мы не позволим! -- вскричал немчик Зон. -- А насильно не посмеют отнять: Алека побоятся. У него кинжал есть.

-- Да, у меня кинжал есть! -- не без гордости произнес Алек и блеснул своими черными глазами.

-- Кинжал-то игрушечный! Тупой! -- протянул тоненький высокий мальчик с насмешливым лицом и темными презрительно щурившимися глазами.

-- Ну-ну, ты помалкивай, Гога Владин! Трусишка ты, каких мало. Уж молчал бы лучше! Ты с твоим графчиком тараканов и лягушек боитесь, -- сердито заметил Алек.

-- И мух тоже, -- весело прибавил Арся Иванов, некрасивый, смуглый мальчик, но с большими умными глазами.

-- Слушай ты, деревенщина, а ты высоко прыгать умеешь? -- немного картавя, произнес, обращаясь к Миколке, маленький, худенький, но чрезвычайно пышно одетый в бархатную, несмотря на летнюю пору, куртку и клетчатые штаны, мальчик лет десяти, которого звали графом Никсом Гоптаровым и который очень важничал своим титулом и богатством.

-- Ну, ты молчи, графчик картавый, не очень-то заносись! -- прикрикнул на него Вова Баринов, вместе с другими не любивший Никса. -- Вы с Гогой и ходить-то как следует не умеете, не то, что прыгать...

-- А вот и сочиняешь! Я прыгаю отлично! -- картавил Никс.

-- И я тоже! -- вторил ему Гога, задетый за живое.

-- А вот посмотрим! Так сумеешь'?

И Вова быстро отбежал на край комнаты и в один миг перешагнул через высокую спинку стоявшего посредине её кресла.

Миколка даже крякнул от удовольствия при виде этого прыжка. Он сам был большой любитель до всякого рода скачек и вполне оценил Вовино искусство.

-- Ага! Ты, небось, тоже так можешь прыгнуть?.. -- торжествующе произнес Вова и взглянул на Миколку.

-- Я выше смогу! -- отвечал с живостью тот.

-- Врешь!

-- Не, не вру! Зачем врать? Бог врать не велел. Давайте перепрыгну! -- предложил он тут же.

-- Нет, тебе прыгать нельзя, -- хором вскричали мальчики, -- ты болен, тебя в постель положили.

-- Эва! Болен! -- рассмеялся Миколка. -- Ничего не болен. Был малость уставши, теперича отошел. Тащи сюды, что повыше, живо перескочу.

-- А через комод перескочишь? -- спросил Арся Иванов, недоверчиво взглянув на Миколку.

-- Перескочу!

-- Ой, не перескочишь!

-- Ой, перескочу!

-- А ну-ка, братцы, выдвинем комод!

Антоша Горский, Павлик Стоянов, Алек Хорвадзе и Вова Баринов, четыре самые сильные мальчика, подбежали к комоду и стали двигать его на середину комнаты. Комод трещал, скрипел, визжал всеми своими пересохшими досками, но не двигался с места.

Миколке вскоре надоело лежать и смотреть, как четыре "барича" двигают "махину", а сдвинуть не могут. Быстрее молнии вскочил он с постели и, путаясь в длинной до пят ночной сорочке одного из мальчиков, надетой на него, очевидно, во время обморока, он подскочил к комоду. Поплевавши себе на ладони, он напряг все мышцы, уперся руками в комод и изо всей силы толкнул его вперед.

Трык!.. Комод, перевернутый на сторону, сдвинут с места. На пол вывалена целая куча всевозможных вещей.

Чего, чего тут только нет!..

Галстуки розовые, голубые, красные, лиловые, воротнички всех цветов и фасонов, шарфы; манжеты, запонки, бутылки с духами, коробки с зубным порошком, носки белые, носки цветные, жилеты полосатые, жилеты клетчатые и т. д., и т. д., -- словом, целый модный магазин.

Комод этот принадлежал monsieur Шарлю, французу-гувернеру мальчиков, прозванному ими Жирафом. И все вещи, находившиеся в комоде, тоже принадлежали Жирафу. Он привез их в трех больших ящиках из Парижа и очень дорожил этими вещами.

-- Вот-то скроит физиономию Жираф, когда увидит все свои жилеты и галстуки в таком виде! -- весело вскричал Павлик Стоянов, высокий и прямой, как жердочка, мальчик, живой и веселый как бесенок.

-- И поделом ему!.. Не придирайся к нам и не будь несправедливым! -- подхватили остальные проказники на разные голоса.

-- Братцы! я придумал штучку, -- вскричал весельчак Витик Зон и залился серебристым смехом. Затем он быстро нагнулся и, пошарив в куче вещей, вынул оттуда огненно-красный галстук, розовый воротничок, четыре разноцветных носка и голубую манишку. Все это он спрятал за спинкой дивана, стоявшего в углу комнаты, и, как ни в чем не бывало, повернув к товарищам свою смеющуюся рожицу, произнес спокойно:

-- Ну, а что же скачки?

-- Будут, конечно! -- отвечал за всех Павлик и, обратившись к остальным, крикнул:

-- Поднимай комод, рыцари!

Мальчики бросились к комоду, втиснули в него кое-как всю груду жилетов, носков, галстуков и воротничков и поставили комод на середину комнаты. Когда все было готово, Миколка, как был, в одной рубашке и босой, отбежал в самый конец комнаты, опять поплевал на руки и весело крикнул:

Раз, два, три, бери!
Коли скажешь, то не ври,
Коли больше, это врешь,
Знамо дело, пропадешь!

И он перескочил через комод.