Опубликовано: 12 мая 2018

Просмотров: 8714

Галахад и Святой Грааль. Легенды о Короле Артуре

Однажды накануне великого праздника Пятидесятницы при дворе короля Артура появилась неизвестная дама. Она предложила сэру Ланселоту Озёрному поехать с ней в близлежащее аббатство. Именно там дама пообещала изложить свою просьбу. Ланселот согласился, и таинственная гостья со славным рыцарем отправились в уединённую обитель, затерянную в лесу.

Леди ввела сэра Ланселота в просторный зал, куда тотчас вошли двенадцать монахинь, ведя с собой юношу несравненной красоты. Рыцарь Круглого стола никогда ещё не видел столь прекрасного отрока: был он высок и строен, с золотистыми кудрями, а голубые глаза его были чисты и прозрачны, как у невинного младенца.
— Вот, — сказала дама, — добрые монахини воспитали это дитя и научили его всему, что полагается знать благородному юноше. Теперь они просят вас посвятить его в рыцари, ибо нет в мире человека, из чьих рук почётнее было бы принять это звание. Этого молодого человека зовут Галахад.
Сэр Ланселот обернулся к юноше:
— Сам ли ты желаешь принять от меня рыцарское звание?
— Истинно так, — ответил Галахад.
И в тот же день, после церковной службы, сэр Ланселот произвёл должным образом Галахада в рыцари, а затем пригласил поехать с ним вместе в Камелот: юноша пришёлся ему по сердцу. Однако молодой человек учтиво отказался:
— Нельзя мне явиться к королю раньше срока.
Ланселот вернулся в Камелот один и прибыл как раз к началу великого пира, который король Артур всегда устраивал на Пятидесятницу. Как известно, король никогда не садился за праздничный стол, не увидев или не услышав прежде о каком-нибудь чудесном приключении. И вот, когда все собрались в ожидании, в зал вошёл слуга и, преклонив колени перед троном, сказал:
— Сир, посмотрите — по реке плывёт глыба красного мрамора, а из неё торчит меч, и рукоять этого оружия украшена драгоценными каменьями.
Король и все рыцари подошли к окну и увидели всё в точности, как сказал слуга.

Они даже разглядели слова, вырезанные на мече: «Вытащить меня сможет лишь тот, кому мне предназначено служить, и будет это лучший рыцарь на свете».
Все стали просить Ланселота вытащить меч, но тот отказался, объяснив, что не для него оружие предназначено. Тогда король призвал лучших своих рыцарей, среди которых были Гавейн и Гарет, попытать счастья. Но никто не смог вытащить меч из красной глыбы.
Рыцари вернулись за круглый стол, гадая, какие ещё чудеса их ожидают сегодня. И как обычно, все сиденья за столом были заняты, лишь Гибельное место оставалось пустым. Но только приступили к праздничной трапезе, как дверь в зал отворилась, и вошёл седобородый старец в белых одеждах. Он держал за руку юного сэра Галахада. Тот был в красных доспехах, а на боку его висели пустые ножны.

Старик поклонился королю и сказал:

— Сир, я привёл к вам юного рыцаря. Он благородного и древнего рода и совершит множество чудес, о каких вы и помыслить не можете.
Артура обрадовали эти слова, и он сердечно приветствовал гостей. Но тут случилась удивительная вещь: старик, нимало не раздумывая, подвёл сэра Галахада к Гибельному сиденью и велел ему сесть. Юноша так и сделал, и никакого вреда ему это не принесло, а ведь в прежние годы тот, кто пытался занять это место, падал замертво, словно молнией поражённый. Через несколько мгновений на Гибельном сиденье появилась надпись: «Это место благородного рыцаря сэра Галахада». Все изумились, и по залу прошёл шёпот: «Вот рыцарь, который добудет Святой Грааль».
Многие рыцари Круглого стола пытались найти Святой Грааль. Из этой священной чаши сам Спаситель и апостолы пили во время Тайной вечери. По преданию, Святой Грааль привёз в Британию Иосиф Аримафейский. Однако из-за грехов человеческих чаша скрылась от людских взоров и являлась лишь изредка. Увидеть её мог лишь человек, чьё сердце не запятнано грехом. Оставив королевский двор, славные рыцари отправлялись в далёкие края на поиски Святого Грааля, но их надежды разыскать священную чашу были тщетны.
Появление в Камелоте Галахада, а уж тем более место, которое занял он за Круглым столом, произвели неизгладимое впечатление на короля Артура. После пира монарх спустился вместе с рыцарем к реке и показал тому плавающий камень с мечом.
— Сир, — воскликнул Галахад, — я уверен, этот меч предназначен именно мне. Ведь у меня пока нет оружия, лишь пустые ножны.
С этими словами юный рыцарь сбежал к воде и, протянув руку, без усилий вытащил меч. Оружие подошло к его ножнам, будто те специально были сделаны для него.
Но оказалось, что это не самое удивительное событие этого дня. Как только рыцари вновь собрались вокруг Круглого стола, как послышался раскат грома. Зал пронзил луч дивного света, и в воздухе, несомый невидимыми руками, возник предмет под белым парчовым покровом.

Рыцари догадались, что это и есть Святой Грааль. Воздух наполнился сладостным ароматом, и члены ордена безмолвно смотрели, как видение проплыло через весь зал и растаяло. Долго никто не решался нарушить тишину, и наконец король Артур поднялся и вознёс Богу хвалу за благодать, явленную ему и его двору.

Великое воодушевление охватило рыцарей Круглого стола. Сэр Гавейн тут же дал обет отправиться на подвиг во имя Святого Грааля. Он поклялся, что будет в пути целый год и один день и не вернётся, пока не увидит священную чашу яснее, чем сегодня. Остальные рыцари тут же последовали его примеру и принесли такой же обет. Все сто пятьдесят воинов захотели отправиться в странствие.
Король Артур сильно опечалился и, обратившись к сэру Гавейну, воскликнул:
— Своим обетом нанёс ты мне жестокий удар, ведь из-за него лишаюсь я лучшей дружины доблестных рыцарей, какая собиралась когда-либо при королевском дворе. Я знаю, что, пустившись в путешествие, они не вернутся больше в Камелот, многие погибнут на чужбине. Горько мне будет потерять тех, кого я люблю и кто прославил моё королевство.
Но клятва была дана, и была она нерушима. Рыцарям не терпелось отправиться в странствие. Наутро, отстояв обедню в самой прекрасной церкви Камелота, воины сели на коней и покинули двор короля Артура. Проезжая по улицам, они слышали громкий плач горожан, которые горевали, что столько храбрых рыцарей покидают их и не вернутся назад.
Иные воины пустились в путь вдвоём или втроём, но сэр Галахад решил путешествовать в одиночестве, даже без оруженосца. Юный рыцарь был одет в алые доспехи, на боку его висел волшебный меч, но щита у него по-прежнему не было.
Четыре дня ехал Галахад без приключений и добрался наконец до уединённого аббатства. Его радушно встретили в обители, так же, как ещё одного рыцаря Круглого стола, храброго короля Бадемагуса, тоже остановившегося в монастыре. Бадемагус поделился своими планами с Галахадом:
— Сказали мне, что в этом аббатстве хранится чудесный щит. Но не пройдёт и трёх дней, как человека, взявшего его, постигнет ужасная беда. Однако я завтра попытаю счастья с этим щитом, а если мне не повезёт, возьми его ты, думаю, ты не потерпишь неудачи.
— Сэр, — ответили Галахад, — я согласен, ведь своего щита, как видишь, у меня нет.
На следующее утро рыцари поднялись рано и попросили аббата провести их за алтарь церкви, где висел чудесный щит. Был он бел как снег, а в центре сверкал крест кроваво-красного цвета. Аббат предупредил воинов об опасности, какой подвергает себя всякий, кто осмелится взять щит, будучи недостойным его.
— Лишь одному из трёх лучших рыцарей на земле, — сказал монах, — пристало носить его.
— Что ж, — ответил Бадемагус, — я знаю, что не лучший рыцарь, но всё же проверю, смогу ли носить его.
Но не отъехал король Бадемагус и двух миль от аббатства, как в прекрасной долине с копьём наперевес бросился на него рыцарь в белых доспехах на белом коне. Бадемагус не выдержал удара — противник пронзил ему правое плечо и сбросил с коня. Затем Белый рыцарь встал над поверженным со словами:
— Совершил ты большую глупость, ибо носить этот щит может лишь рыцарь, равного которому нет в мире.
Победитель обратился к оруженосцу короля Бадемагуса:
— Отдай этот щит доброму рыцарю Галахаду да передай от меня поклон. Правда, своего имени я не открою ни тебе, ни кому другому. Но Галахад должен знать, что щит он может носить без опаски, именно ему он и предназначен.
И Белый рыцарь внезапно исчез.

Оруженосец же поднял щит, усадил своего господина на коня и отвёз его назад в аббатство. Там Бадемагус долго лежал без памяти и едва не умер от раны, но в конце концов исцелился и, удручённый, вернулся в своё королевство.
Галахад же, получив щит, покинул аббатство той же дорогой, что и выбрал накануне сэр король Бадемагус. Встретив Белого рыцаря в прекрасной долине, юный рыцарь попросил рассказать историю щита с красным крестом.
— Должен ты знать, — начал Белый рыцарь, — что давным-давно святой Иосиф Аримафейский приехал в город под названием Саррас. Правил там король по имени Эвелак, язычник. Саррас в ту пору жестоко осаждали враги. Иосиф обратил короля в истинную веру, а затем создал и вручил этот щит в знак того, что Эвелак обязательно победит всех недругов. Позже святой Иосиф отправился в Британию, и король Эвелак сопровождал его. Вдвоём они проповедовали христианство местным жителям. Когда Иосифу пришло время умереть, он велел королю Эвелаку повесить щит в монастыре. И предрёк святой, что всякий носящий щит рискует жизнью, пока не вручат его юному рыцарю, который приедет в монастырь на пятнадцатый день после принесения рыцарских обетов. Предсказал он также, что звать рыцаря будут Галахад и что чудесный щит поможет совершить ему славные подвиги.
На том расстались Галахад и Белый рыцарь, и давший обет воин Круглого стола отправился на север, зная, что Святой Грааль исчез именно в тех краях.
Много месяцев провёл Галахад в пути, останавливаясь только, чтобы помочь кому-то в беде или помирить рыцарей, споривших за земли и замки. После множества приключений добрался он до хижины отшельника и попросился на ночлег. Наутро, чуть рассвело, явился к хижине юный паж и сказал:
— Сэр Галахад, поднимайтесь и поезжайте за мной!
Галахад надел доспехи, и паж проводил его к берегу моря и указал на большой корабль, стоявший у причала. Взойдя на борт, Галахад к великой радости обнаружил там двух рыцарей Круглого стола: сэра Персиваля и сэра Борса. Оба они были добрыми христианами и старались жить праведно.
Корабль отчалил, и трое друзей поплыли в северные края. Высадились рыцари на скалистом берегу в стране, где правил престарелый король Пеллес, и отправились к нему в замок. Правитель принял гостей радушно и устроил в их честь большой пир. И вот во время трапезы зал озарился белым светом и, как и в Камелоте, в воздухе возникла священная чаша, покрытая белой парчой. В немом восторге взирали рыцари на чудо, и тут раздался голос:
— Дети мои, видите вы то, чего желаете больше всего на свете. Отправляйтесь в город Саррас. Там увидите вы Святой Грааль яснее ясного. Но двое из вас погибнут, служа мне, третий же вернётся назад и принесёт людям весть о священной чаше.

Повинуясь велению голоса, рыцари Круглого стола направились в город Саррас, где когда-то правил король Эвелак и проповедовал святой Иосиф Аримафейский. Однако теперь на троне Сарраса восседал король-язычник, жестокий тиран. И когда рыцари короля Артура после долгого путешествия, полного приключений и опасностей, добрались до Сарраса, тиран бросил их в глубокое подземелье. Целый год томились пленники в темнице. И тут правитель Сарраса внезапно заболел и, чувствуя близкую смерть, раскаялся в своих злодействах. Он отпустил на свободу британских рыцарей, умоляя простить его. Галахад, Персиваль и Борс великодушно простили тирана, и тот со спокойной совестью умер.
Старейшины и мудрецы Сарраса собрались на совет, чтобы решить, кто станет королём этих земель. Долго члены совета спорили, но тут услышали все голос, велевший выбрать правителем младшего из британских рыцарей.
Так сэр Галахад стал королём древнего Сарраса и правил мудро: вершил справедливый суд, защищал слабых и обездоленных. Как-то через год после коронации Галахада он вместе с Персивалем и Борсом отправился к мессе. В сумерках церковного нефа увидели они человека в епископском облачении, преклонившего колени перед алтарём. Тот вдруг обернулся и обратился к рыцарям:
— Я Иосиф Аримафейский. Послан я сюда, чтобы показать вам Святой Грааль во всём блеске и славе.
И тотчас перед рыцарями появилась ничем не покрытая священная чаша. Свет, от неё исходивший, едва не ослепил воинов. Упали они на колени, но когда Боре и Персиваль осмелились поднять глаза, чудесный сосуд и видение святого исчезли. Король же Галахад так и простёрся на полу, будто бы в молитве. Когда же друзья окликнули его, обнаружили, что он мёртв.
Все жители города горько оплакивали безупречного рыцаря. Сразу после похорон сэр Персиваль снял с себя рыцарские доспехи и принял монашество. Год он прожил в посте и молитве, а затем тоже покинул этот мир.
Похоронив второго своего товарища, сэр Боре вернулся в Камелот, где поведал о Святом Граале королю Артуру и оставшимся рыцарям Круглого стола. Королевский двор и все жители страны оплакивали смерть двух благородных рыцарей, но сэр Борс сокрушался более всех: он считал, что был признан недостойным разделить с Галахадом и Персивалем славный конец. А король Артур позвал своих мудрецов и приказал им записать историю поисков Грааля со слов сэра Борса. Так они и сделали, а написанную ими книгу поместили в драгоценный ларец и оставили в замке Сарум, где она будет храниться вечно, чтобы слава этого подвига не иссякла до скончания времён.

Опубликовано: 12 мая 2018

Просмотров: 9946

Ланселот Озёрный. Легенды о Короле Артуре

Пришло время рассказать о славных подвигах сэра Ланселота, чьей родиной была не Британия, а Галлия. Его отец король Бан правил землей, называемой Бенвик. Говорят, что в младенчестве наследник Бенвика имел другое имя, но мать его умерла, когда тот был ещё ребёнком, и мальчика воспитала Владычица Озера. Она-то и назвала своего подопечного Ланселот дю Лак, что значит Ланселот Озёрный.

Когда Ланселот вырос и стал крепким юношей, он вернулся в отцовское королевство. Там он одолел короля Клаудаса, который часто разорял прекрасные земли Бенвика. Затем Ланселот вновь отправился за море, чтобы служить славному королю Артуру.

Артур возлюбил Ланселота всем сердцем, сделал рыцарем Круглого стола и во всём доверял своему лучшему рыцарю. Когда король решил жениться на несравненной принцессе Гвиневере, именно Ланселоту он поручил доставить невесту в Лондон. Но в пути произошло большое несчастье: с первого взгляда Ланселот полюбил Гвиневеру.
Его любовь была столь велика, что ближайший друг Артура так никогда и не женился, чтобы всегда оставаться верным рыцарем и преданным слугой хозяйки Камелота.

Злые умы при дворе не оставили без внимания его преданность Гвиневере, а злые языки очернили честные имена королевы и сэра Ланселота. И много вреда принесла клевета, и в конце концов именно это привело к падению королевства благородного короля Артура…
Но это случилось годы спустя, а пока Ланселот был славой рыцарства, гордостью Артурова двора, непревзойденным и непобедимым воином на турнирах и в битвах.
Когда Ланселот был юношей, он больше всех дружил с молодым Гавейном, племянником короля. И хотя оба по молодости лет ещё не могли носить звание рыцаря, они сражались лучше, чем многие из воинов короля Артура. Но Ланселот был сильнее и искуснее в турнирных состязаниях.
Однажды Гавейн просил Артура о милости, и король, будучи в хорошем расположении духа, пообещал исполнить просьбу.
— Прошу вас, — сказал Гавейн, — посвятить меня в рыцари в день вашей свадьбы с леди Гвиневерой.
— С радостью сделаю это, — ответил благородный король и повернулся к Ланселоту. — А ты меня ни о чём не хочешь попросить?
— Пока нет, — сказал юноша.
На следующий день некая старуха пришла к королю Артуру искать справедливости. Он попросил её рассказать о своей беде, и вот что она поведала:
— Живёт на свете могущественный и жестокий барон по имени сэр Карадос из Башни слёз. Он владеет большим и неприступным замком, под стенами которого я и сын мой построили убогую хижину. Так поступают многие бедняки, думая, что лучше жить под защитой великого лорда, чем стать лёгкой добычей любого проезжего разбойника. Бедное хозяйство наше давало нам скудное пропитание. Но вскоре сэр Карадос пожелал расширить свои владения: он снёс нашу лачугу и оставил нас без крыши над головой. Сын мой пытался протестовать, но лорд бросил его в темницу и приказал высечь. Господин мой король, рассудите, заслуживаем ли мы такого обращения.

Тут вперед вышел юный Ланселот:
— Сир, теперь я прошу вас об обещанной милости.
— Говори, — молвил король.
— Позвольте мне пойти и привести сюда тирана, чтобы он понёс наказание за свою жестокость.
Сперва король не хотел отпускать одного юношу на столь опасное дело, но Ланселот так умолял его, что в конце концов уговорил.
Спустя всего два дня Ланселот вернулся, ведя с собой свирепого рыцаря, привязанного веревкой к собственному боевому коню.

Все дивились этому, а Ланселот объяснил, что рыцарь не захотел ехать с ним по доброй воле, так что ему пришлось дождаться, пока тот упьётся допьяна и уснёт.
— Потом — добавил он, — я связал его и вынес из замка, никем не замеченный. А теперь сэр Карадос несомненно захочет со мной сразиться — если только вы посвятите меня в рыцари.
Опытный рыцарь едва не задохнулся от гнева и презрения. Он был уверен, что легко расправится с безбородым юнцом.
— Я насажу тебя на копьё, — прорычал сэр Карадос, — а когда ты испустишь дух, буду биться с твоим хозяином!
Артур не удостоил вниманием злобного хвастуна. Король произвёл юношу в рыцари, хотя беспокоился за Ланселота, ведь Карадос был намного старше и сильнее.
Яростная битва началась. Сначала сэру Ланселоту пришлось туго. Он упал с коня, но тотчас вскочил на ноги и, вытащив меч, крикнул сэру Карадосу, чтобы тот сразился с ним в пешем бою. Но Карадос и внимания не обратил на эти слова и поскакал на сэра Ланселота, думая пронзить его копьём. Однако все, кто наблюдал за поединком, стали громко стыдить его, и лорду пришлось спешиться и биться на мечах. Карадос яростно осыпал противника ударами, но сэр Ланселот был начеку и все их отразил. Вдруг юноша подался вперёд и с такой силой обрушил меч на голову сэра Карадоса, что тиран, оглушённый, упал на колени. Сэр Ланселот предложил ему сдаться, но тот отказался. Тогда последним ударом юный рыцарь прикончил врага.
Все стали славить сэра Ланселота — благородного рыцаря, защитника слабых и угнетаемых. Король Артур пожаловал ему замок и земли сэра Карадоса, а Ланселот подарил старухе и её сыну изрядный кусок плодородной земли.
Родственники же убитого рыцаря разгневались и поклялись отомстить Ланселоту. Но пока тот оставался при дворе под могучей защитой короля, никто не отваживался на него нападать.
Ланселот продолжал жить в Камелоте, проводя время на пирах, в поединках и упражнениях во всех видах рыцарских забав. Все уважали его и ценили как за благородство и учтивость, так и за недюжинную силу.
Но прошло время, и городская жизнь утомила рыцаря. Он скучал по просторам, густым зелёным лесам и надеялся отличиться в доблестных сражениях. Спросив у короля Артура позволения покинуть замок и простившись с друзьями, Ланселот сел на доброго коня и отправился путешествовать. Ехал он тёмным лесом и широким полем, к полудню почувствовал необычайную усталость и, увидев неподалёку большую яблоню, всю в цвету, лег под неё и уснул крепким сном, положив голову на шлем, как на подушку.

Через некоторое время мимо яблони проехала кавалькада из четырёх белых мулов. На их спинах сидели высокородные дамы, а сопровождали их четыре рыцаря, нёсшие на пиках балдахин зелёного шелка, чтобы лица дам не опалило полдневное солнце. Леди услышали ржание коня и, оглядевшись, увидели рыцаря в полном облачении, спавшего под деревом. И стали спорить, кому из них достанется он в возлюбленные.
— Не будем попусту пререкаться, — сказала одна из них, Фея Моргана, — я заколдую его, чтобы он продолжал спать ещё семь часов, а тем временем мы отвезём рыцаря в мой замок. И когда я сниму чары, пусть он сам выберет, которую из нас назвать своей возлюбленной.
Итак, злая королева наложила на Ланселота заклятие беспробудного сна. Рыцаря посадили на коня и доставили в её мрачный и тёмный замок. Спустя шесть часов Ланселот очнулся и увидел, что заперт в холодной и тесной келье.
Всю ночь мерил он свою темницу шагами. А рано поутру явились к нему все четыре дамы в богатых одеяниях.
— Сэр Ланселот, — сказала хозяйка замка, — ты наш пленник. Мы наслышаны о твоей доблести и о том, что ни одна дама на свете не удостоилась твоей любви, кроме королевы Гвиневеры. Но теперь тебе придётся выбрать одну из нас. Я королева Фея Моргана, властительница страны Гоор. Хочу представить тебе своих подруг: одна из них — повелительница Северного Уэльса, вторая — владычица Восточной Страны, третья же — королева Внешних Островов. Выбирай, кто из нас будет твоей возлюбленной, иначе ты умрёшь в этой темнице.
— Что ж, — ответил сэр Ланселот, — я предпочту с честью умереть здесь, чем взять кого-нибудь из вас себе в возлюбленные.
— Значит, ты нас отвергаешь?
— Да, я отвергаю вас.
С тем королевы покинули темницу. Но вскоре дверь узилища вновь отворилась и впустила прекрасную девушку, одетую бедно, как кухарка. Она принесла Ланселоту хлеб и воду и спросила, как он себя чувствует.
— Признаться, добрая девушка, хуже не бывало.
— Колдуньи сильно разгневаны вашим отказом, сэр рыцарь. Они решили запытать вас до смерти. Но если вы поможете мне, я попробую этой же ночью выпустить вас на свободу.
— Скажи, какая помощь тебе требуется.
— Знайте же, что мой отец — благородный лорд, он владел огромными землями. Его захватил в плен жестокий негодяй сэр Тарквин, брат убитого вами сэра Карадоса. Сэр Тарквин отобрал у отца все земли, а его самого пленил, меня же отдал в услужение Фее Моргане, которая ужасно со мной обращается. Прошу, обещайте освободить отца, тогда и я верну вам свободу.

Сэр Ланселот с готовностью поклялся спасти благородного лорда и с нетерпением стал дожидаться вечера. Когда стемнело, девушка открыла дверь его темницы ключами, украденными у Феи Морганы, затем отомкнула ещё двенадцать дверей и вывела рыцаря к задним воротам замка. Затем девушка принесла бывшему пленнику его доспехи и привела коня.

Рыцарь мигом оседлал скакуна и, взяв в руку копьё, ускакал, сказав на прощание:
— Добрая девушка, Божьей милостью я не предам вас и сдержу обещание.
На ночлег Ланселот остановился в аббатстве, а наутро отправился спасать благородного лорда, отца своей спасительницы. Наконец он подъехал к широкой реке. На берегу росло высокое дерево, на ветвях которого висел большой медный таз. Ланселот напоил коня, а затем тупым концом копья так ударил в таз, что вышиб дно. Вскоре он услышал топот копыт, а затем увидел приближающегося рыцаря огромного роста.
Незнакомец ехал на вороном коне, а перед собой гнал ещё одну лошадь, поперёк седла которой лежал раненый рыцарь. Ланселот узнал в пленнике сэра Гахериса, рыцаря Круглого стола и брата своего лучшего друга Гавейна. Он обратился к рыцарю на вороном коне, который был не кем иным, как сэром Тарквином:
— Сними раненого рыцаря с коня, пусть он отдохнёт. Давай померимся силой, ибо слышал я, что ты причинил великое оскорбление множеству рыцарей Круглого стола.
— Презираю тебя и весь твой орден! — прокричал сэр Тарквин и, взяв копьё наперевес, поскакал на сэра Ланселота.
Ближайший соратник короля Артура встретил лиходея достойно, соперники ударили в щиты друг друга так сильно, что у коней лопнули подпруги. Рыцарей сбросило наземь, но как только им удалось освободиться от стремян, они тут же выхватили мечи. Бились они так жестоко, что даже не замечали крови, текущей из многочисленных ран. Поединок длился больше двух часов, и ни один не уступил ни на йоту. Под конец оба выбились из сил и стояли, тяжело дыша и опершись на мечи.

— А теперь, — сказал сэр Тарквин надменно, — придержи-ка руку и ответь на мой вопрос.
— Спрашивай, — согласился сэр Ланселот.
— Ты выше и сильнее всех, кого я встречал, и на мечах бьёшься с удивительным мастерством. Ты похож на рыцаря, которого я ненавижу больше остальных. Если ты — не он, я отпущу всех своих пленников. Назовись.
— Хорошо сказано, — отвечал Ланселот, — но какого рыцаря ненавидишь ты?
— Зовут его Ланселот Озёрный, и он убил моего брата, Карадоса. Я поклялся убить его, если встречу.
— Что ж, не буду скрывать, я тот, кого ты ищешь, — Ланселот дю Лак, сын Бана, короля Бенвикского. Скажу тебе прямо в лицо: твой брат был плохим рыцарем и тираном.
Услышав дерзкую речь, сэр Тарквин разгневался и в ярости крикнул:
— Тогда держись, Ланселот, ибо я буду драться с тобой, пока один из нас не умрёт!
И рыцари вновь ринулись друг на друга, как два диких быка, и разили мечами, пока трава под ногами не стала скользкой от крови. Оба то и дело падали, но вновь поднимались. Оба бешено сражались, хоть и устали. И вот силы сэра Тарквина стали иссякать… Заметив это, сэр Ланселот ударил противника из последних сил и повалил наземь, а затем сорвал с него шлем и отрубил голову.
Отдохнув немного, Ланселот подошёл к раненому сэру Гахерису и попросил у него коня, ведь собственный его конь не мог сделать и шага. Сэр Гахерис рад был отдать всё, что угодно, своему храброму освободителю. Когда Ланселот отправился искать новые приключения, сэр Гахерис добрался до замка сэра Тарквина и выпустил всех узников. Среди них оказалось немало рыцарей короля Артура, а также отец девицы, которая помогла Ланселоту бежать от колдуний.
Тем временем сэр Ланселот, радуясь, что смог победить такого сильного воина, выехал на узкую тропу, которая вилась сквозь тёмный лес. Вдруг увидел он перед собой чёрную гончую собаку. Она уткнула нос в землю, словно чуяла оленя. Рыцарь двинулся за псом, а тот, всё время озираясь, провёл Ланселота сквозь лес, потом свернул к болоту и наконец вывел всадника к старому разрушенному замку. Конь рыцаря вступил на мост, который так прогнил, что стал рушиться под тяжестью всадника. Но собака рванулась вперёд, и Ланселот вслед за ней… И, благополучно миновав опасное препятствие, рыцарь выехал на твердую землю. Пёс куда-то исчез, и Ланселоту пришлось в одиночку продираться сквозь разросшиеся кусты и сорную траву. Дверь замка болталась на петлях, и Ланселот ступил на порог большого замусоренного зала.
И тут рыцарь увидел странную картину. В центре зала стоял широкий дубовый стол, а на нём лежал рыцарь, высокий и пригожий, но бледный как смерть. Чёрный пёс примостился рядом и, жалобно скуля, лизал его раны. У стола сидела красивая дама, она плакала и ломала руки.

Увидев Ланселота, она поднялась и стала просить его о помощи.
— Если в моих силах облегчить ваши страдания, я с радостью сделаю всё, что ни попросите, — ответил он.
— Увы! — плакала она — Мой господин смертельно ранен жестоким рыцарем. Колдунья, что живёт неподалёку, сказала, что спасти мужа от верной смерти и излечить его раны можно только одним способом. Какой-нибудь храбрый рыцарь должен поехать в Гибельную часовню за болотом. Там лежит мёртвое тело в саване, а перед алтарём находится меч. Только кусок савана и меч излечат моего мужа.
— Дивные дела, — сказал Ланселот. — Назовите имя вашего мужа, и если он достойный человек, я поспешу помочь ему.
— Его зовут сэр Мелиот Логрский.
— Да он же рыцарь Круглого стола! — воскликнул Ланселот. — Для него я сделаю всё, что смогу.
— Тогда поторопитесь, — сказала дама сквозь слёзы. — Езжайте по тропе через болота прямо к Гибельной часовне. Я буду ждать вас здесь. Но знайте, это дело смертельно опасное.
И Ланселот отправился в путь по указанной дороге. Через несколько часов тропа привела его к полуразрушенной часовне из серого камня. Внутри здания царил полумрак. Рыцарь привязал коня к дереву и вошёл в церковный двор. Сквозь окна Ланселот разглядел множество богато украшенных щитов, висящих на стенах часовни. Все они были перевёрнуты в знак того, что их владельцы мертвы. Сердце рыцаря упало, потому что многие из этих щитов были ему знакомы, они принадлежали рыцарям, которые недавно пропали.
Вдруг из часовни вышли тридцать рыцарей, каждый на целый ярд выше обычного человека. Все они были в чёрных доспехах и держали наготове щиты и мечи. Когда рыцари обступили Ланселота, отважный воин испугался. Он не подал виду, а выставил перед собой щит, вынул меч из ножен и приготовился дорого продать свою жизнь.
Но как только шагнул он вперёд, чёрные рыцари расступились и пропали.
Приободрившись, Ланселот твёрдым шагом вошёл в часовню.
Внутри было темно, один тусклый светильник горел над алтарём. На топчане лежало мёртвое тело, покрытое шёлковым саваном. Сэр Ланселот нагнулся и мечом отрезал от савана лоскут, и тотчас земля закачалась и стены задрожали, как при землетрясении.

Ланселот хотел уже бежать прочь, но увидел, что под топчаном лежит меч мёртвого рыцаря. Схватив его, лучший рыцарь Круглого стола поспешил выбежать из часовни.
Во дворе рыцари-призраки вновь обступили его, протянув чёрные руки, они старались вырвать меч… Ланселот без страха прошёл прямо сквозь них и вышел за ворота. Но на этом преследование не закончилось. У болота его ждала красавица, которая сначала ласками, потом угрозами пыталась завладеть мечом.

Ланселот не испугался угроз и не поддался на ласку и, вскочив на коня, во весь опор помчался через болото к разрушенному замку.

Рыцарь вбежал в залу, где лежал, истекая кровью, сэр Мелиот. Но стоило волшебному мечу и куску савана коснуться его ран, как сэр Мелиот поднялся с ложа, живой и здоровый и ещё краше прежнего. Супруги, не умолкая, благодарили своего бесстрашного спасителя. Сэр Ланселот сердечно простился с сэром Мелиотом и его преданной женой и, вскочив в седло, поехал своим путём.
Вскоре добрался он до прекрасного замка и собрался было миновать его, как вдруг над головой рыцаря пролетел сокол и сел на ближайший вяз. С лапы птицы свисал длинный поводок, который запутался в ветках. Когда сокол попытался взлететь, то лишь взмахнул крыльями и повис вниз головой, жалко трепыхаясь. Тем временем из замка вышла дама и обратилась к всаднику:
— О Ланселот, величайший из рыцарей, помогите мне поймать сокола. Я держала его на привязи, да упустила, а если муж мой узнает, что его любимец улетел, он страшно разгневается.
— Как имя вашего мужа? — спросил Ланселот.
— Его зовут сэр Фелот, родом он из Уэльса, — ответила дама.
— Что ж, леди, — сказал благородный рыцарь, — коли уж вы назвали моё имя и попросили помощи, не могу отказать вам. Но я не мастер лазать по деревьям, а у этого вяза сучья растут уж очень высоко.
С этими словами сэр Ланселот спешился, снял доспехи и полез на дерево. Добравшись до сокола, он привязал поводок к сучку, а затем отломил его и бросил вместе с птицей прямо в руки даме. Сокол забился в её руках, и в то самое мгновение из замка вышел сэр Фелот с обнажённым мечом в руке. Он вокликнул:
— Вот ты и попался мне, сэр рыцарь!
Сэр Фелот встал под вязом, намереваясь зарубить Ланселота, как только тот спустится.
— Зачем вы предали меня? — удивлённо спросил Ланселот у дамы.
— Это я приказал ей, — ответил за женщину Фелот. — Тебе не спастись: пришёл твой час, готовься умереть!
— Ты опозоришь себя, убив безоружного, — отозвался Ланселот. — Это недостойно рыцаря.
— Не жди от меня пощады! Спасайся, если можешь.
— Придётся, видно, мне умирать безоружным, — воскликнул Ланселот.
Он огляделся, отломал от дерева большой сук и спрыгнул на землю как можно дальше от коварного рыцаря. Сэр Фелот поднял меч и ринулся на Ланселота, но тот отбил удар палкой и ею же так ударил противника по уху, что тот упал без памяти. Тогда Ланселот взял меч из его рук и отсёк его голову.
— Зачем ты убил моего супруга? — вскричала дама.
— Не я тому виной, — ответил Ланселот, — погиб он из-за своего и вашего коварства и предательства.
И, более не удостоив даму ни взглядом, ни словом, сэр Ланселот надел свои доспехи и, сев на верного коня, скорей поскакал прочь.
Лишь совершив множество подвигов, сэр Ланселот Озёрный вернулся ко двору короля Артура. И обнаружил, что истории о его отваге опередили его и что все знают его как славнейшего из братства Круглого стола, величайшего рыцаря на всём свете.

Опубликовано: 12 мая 2018

Просмотров: 5535

Заговор Мордреда. Легенды о Короле Артуре

Закончились поиски Святого Грааля, и все оставшиеся в живых рыцари Круглого стола возвратились в Камелот. Жители королевства радовались, надеясь, что вернутся мирные и счастливые времена. Но не суждено этому было случиться: пробил роковой час для пророчества волшебника Мерлина. Когда-то маг предсказал, что жестокая распря расколет королевство на части, и возникнет смута по вине племянника короля Артура, сына его сестры Моргуазы. Предрёк Мерлин великую битву, которая решит судьбу всей Британии.

Сына Моргуазы звали Мордред, и был он самым недостойным из всех рыцарей. Трусость не позволила совершить ему ни одного подвига, и он люто завидовал всякому, кто был храбрее его. Сплетничать и клеветать было для Мордреда самым большим удовольствием. Однако интриговал он столь искусно, что никто при дворе не догадывался о чёрной душе племянника Артура.
Больше всех ненавидел сэр Мордред сэра Ланселота Озёрного, которого считали лучшим рыцарем на свете. И стал Мордред, искушённый в кознях и хитростях, распускать о Ланселоте самые злобные слухи. Нашёптывал всем, что любимец Артура так возгордился своей непревзойдённой доблестью, что решил восстать против короля и основать своё государство со столицей — замком Весёлой стражи. Ну и, конечно, Мордред обратил внимание на преданную любовь Ланселота к Гвиневере и распустил слух, что воспитанник Владычицы Озера мечтает убить Артура и жениться на королеве, чтобы править Британией.
Сначала россказням никто не верил, но Мордред повторял их снова и снова, и иные рыцари стали задумываться: может, есть в слухах доля правды? Ведь всем было известно, что Ланселот всегда называл себя рыцарем и защитником королевы и был настолько ей предан, что решил никогда не жениться. И если два брата Мордреда, сэр Гавейн и сэр Гахерис, не верили наговорам, то третий брат, сэр Агравейн, настолько ненавидел Гвиневеру, что заключил с Мордредом неправедный союз. И вот два коварных рыцаря, дождавшись подходящего момента, явились к королю Артуру и оклеветали Ланселота.
Артур не придал значения их словам, ведь он любил Ланселота больше остальных рыцарей. Король сурово отчитал доносчиков, приказав им не возводить хулу на его возлюбленную королеву. Раздосадованные отповедью предатели решили дождаться удобного случая и подстроить так, чтобы король поверил в измену Ланселота Озёрного.
В те дни король Артур держал свой двор в городе Карлайл, на севере Англии. Мордред и Агравейн долго выжидали и наконец решили, что их время пришло. Однажды Артур уехал охотиться в дальний лес, а королева послала за Ланселотом, приглашая его в свои покои.

Узнав об этом, Мордред собрал двенадцать рыцарей и заявил, что у них есть возможность послужить королю. Заговорщики спрятались и увидели, как сэр Ланселот вошёл в комнаты Гвиневеры без доспеха, лишь с мечом, с которым никогда не расставался. Лучший рыцарь Камелота и королева мирно беседовали, когда за дверью раздались крики:

— Выходи, предатель, и мы убьём тебя!
Сэр Ланселот узнал голоса Мордреда и Агравейна, своих давних завистников. Он мигом запер дверь и спросил королеву, нет ли в её покоях какого-нибудь доспеха.
— Увы, у меня ничего нет, — ответила королева сквозь слёзы. — Страшусь я за тебя, за дверью собралось множество рыцарей, они наверняка убьют тебя.
Но Ланселот, храбрейший из мужей, без лишних сетований обернул левую руку плащом вместо щита, обнажил меч и приготовился дорого продать свою жизнь. Подошёл он к двери и крикнул тем, кто был снаружи:
— Любезные рыцари, прекратите крик, и я открою дверь!
Ланселот слегка приоткрыл дверь — так, что лишь противник мог войти в комнату. Первым в щель протиснулся высокий дородный рыцарь сэр Колгреванс. Он бросился на сэра Ланселота с мечом, но тот отбил его удар левой рукой, а правой с такой силой обрушил оружие на голову недруга, что его шлем раскололся надвое и сэр Колгреванс упал мёртвым.

Ланселот втащил его тело в комнату королевы, а дверь поспешно запер. С помощью Гвиневеры он надел доспехи убитого и шагнул к двери, в которую неистово стучали Агравейн и Мордред, призывая сэра Ланселота сдаться.
— Прекратите шум и уходите отсюда! — воскликнул сэр Ланселот. — Вам не одолеть меня. Клянусь моим рыцарским званием, наутро я предстану перед королём и выслушаю любого, кто осмелится обвинить меня в измене. И я по-рыцарски опровергну вашу гнусную клевету!
Осадившие покои королевы рыцари, конечно, знали, что никому из них не под силу победить могучего рыцаря, но надеялись взять его числом. Сэр Ланселот, однако, разгадал их коварные намерения. Без дальнейших переговоров распахнул он дверь и ринулся на врагов. Его спасло то, что в узких сенях одновременно напасть могли лишь двое. Первым же ударом сэр Ланселот сразил сэра Агравейна, а затем яростно стал рубить мечом направо и налево. Битва вышла яростной и короткой — вскоре одиннадцать рыцарей лежали на полу рядом с сэром Агравейном. Последним Ланселот набросился на Мордреда, который подстрекал других, а сам биться не спешил. Но лишь получил Мордред небольшую рану, как развернулся и побежал с поля боя.
Сэр Ланселот вернулся к королеве и молвил:
— Леди, нельзя мне оставаться здесь, ибо я убил много родственников короля Артура и стал теперь его кровным врагом. И на вас, о прекрасная Гвиневера, навлёк я смертельную опасность, посему позвольте мне отвезти вас в потаённое место.
— Нет, я не позволю вам больше рисковать из-за меня, — ответила Гвиневера. — Прошу вас, уходите скорей, ведь сюда скоро явится так много рыцарей, что вы не сможете спастись. Я же останусь и дождусь возвращения Артура.
Видя, что не сможет он уговорить королеву бежать, сэр Ланселот, израненный и изнуренный битвой, ушёл. Собрав родичей, он покинул Карлайл и отправился в тайное укрытие в лесу к северу от города. При дворе же Артура родственники Ланселота оставили преданного слугу, чтобы тот следил, не угрожает ли королеве какая опасность.
Мордред же сумел, несмотря на рану, взобраться в седло и поскакал, не останавливаясь, на поиски короля Артура. Племянник рассказал монарху о происшедшем, не забыв обвинить во всём сэра Ланселота. Короля эти вести весьма огорчили. Хотя Артур любил сэра Ланселота и не верил наветам клеветников, но в жестокой битве у покоев королевы полегло много благородных рыцарей, чьи родичи захотят мстить за них. А ведь до сих пор рыцари Круглого стола не убивали друг друга, сражаясь только на турнирах и поединках. Король предвидел, что события этой проклятой ночи породят много зла, и вскоре его опасения стали сбываться. Многие рыцари встали на сторону Мордреда — не потому, что он им нравился, но чтобы объединиться против своего прежнего кумира, сэра Ланселота, и королевы, которую они обвиняли в измене и колдовстве.
В те времена любого мужчину или женщину, уличенных в измене, будь они высокого или низкого звания, по закону полагалось сжечь на костре. Артура, который был не только королём, но и судьёй, заставили судить королеву как изменницу. Она была признана виновной и приговорена к сожжению у городских стен. Удручённый король послал за сэром Гавейном и приказал ему:
— Позаботься, чтобы казнь состоялась, и проводи Гвиневеру к костру.
Но сэр Гавейн дерзко ответил господину:
— Нет, сир, этого сделать я не могу. Не стану я стоять и смотреть, как столь благородная королева погибает позорной смертью.
— Пришлите своих младших братьев, сэра Гарета и сэра Гахериса, — молвил Артур. — Они-то не откажутся подчиниться моей воле.
И вот два брата предстали перед королём. Услышав его приказ, сэр Гарет ответил:
— Сир, мы сделаем, как вы велите, но против воли. Не возьмём мы с собой оружия и не будем противиться, если кто-нибудь попытается спасти королеву.
В глубоком горе пришли рыцари к Гвиневере и сказали ей приготовиться к смерти. Через несколько дней привели они её на место казни — турнирную площадку за стеной города Карлайл.
Когда несчастную королеву, одетую в белое платье, вели на костёр, собравшиеся на лобном месте люди горько плакали. Гвиневеру окружали рыцари, но многие из них по примеру Гахериса и Гарета были безоружны.

Уже прозвучал сигнал к началу казни, и палач поднёс горящий факел к хворосту, сложенному вокруг столба, как вдруг послышался стук копыт, и на площадь ворвались несколько всадников. Они пробились сквозь толпу и зарубили стражников, охранявших королеву. Предводитель, в котором все узнали Ланселота, в бешенстве разил направо и налево, вооружённых и безоружных и перебил всех, кто был у него на пути. Разрезав путы Гвиневеры, он посадил её в седло позади себя и беспрепятственно увёз из-под стен Карлайла. Гвиневера и Ланселот укрылись в его замке Весёлой стражи.
В тот роковой день несостоявшейся казни королевы и наступил конец королевству Артура. Среди тех, кого в слепой ярости убил сэр Ланселот у стен города, были сэр Гахерис и его младший брат сэр Гарет, которого Ланселот сам посвятил в рыцари и очень любил. Ланселот Озёрный не узнал братьев и не понял, что были те без оружия и доспехов, иначе, конечно, сохранил бы им жизнь.
Когда недобрые вести достигли короля, он от горя лишился чувств. А сэр Гавейн торжественно поклялся, что найдёт сэра Ланселота, где бы тот ни был, и не успокоится, пока не убьёт бывшего фаворита короля либо не погибнет от его руки. Сэр Гавейн заставил Артура собрать всё своё войско и пойти войной на замок Весёлой стражи.
Так началась кровопролитная война, которая разрушила братство Круглого стола и погубила благородное королевство могущественного монарха.

Опубликовано: 12 мая 2018

Просмотров: 6151

Рыцарь Кухни. Легенды о Короле Артуре

Однажды праздник Пятидесятницы застал двор короля Артура в городе Кинке-Кинадон, расположенном на берегу моря в Уэльсе. Поставили столы и приготовили яства — всё было готово для пира, ждали лишь короля. У Артура был обычай: на Пятидесятницу не садиться за стол, пока не увидит он великое чудо или хотя бы не услышит о нём рассказ. Зная о такой традиции, подданные к этому дню всегда стремились привезти королю какие-нибудь чудесные вещи. Вот и тут один из рыцарей Круглого стола, сэр Гавейн, взглянув в окно, рассмеялся и воскликнул:

— Сир, садитесь за трапезу. Сдаётся мне, что чудо уже у ворот.
Артур и все рыцари, присутствовавшие при дворе, — а некоторые, к несчастью, были в плену на чужбине — заняли места за Круглым столом.
Но не успели приступить к трапезе, как в зал вошли двое пригожих и богато одетых мужчин, на плечи которых опирался юноша, краше которого свет не видывал. Был молодой человек широк в груди, а руки имел крупные и белые, но казалось, будто стоять он сам не может, то ли из-за лени, то ли из-за усталости. Не говоря ни слова, трое прибывших подошли к подножию трона. Юноша выпрямился, и стало видно, что он на целую голову выше своих спутников, хотя те были высоки ростом и крепко сложены.
— Благослови вас Господь, Ваше Величество, — сказал прекрасный юноша, — и всё братство Круглого стола. Я прибыл, чтобы просить вас о трёх милостях, и не сочтите их безрассудством. Первое моё желание я назову сейчас, а два других — ровно через год, на праздник Пятидесятницы, где бы вы, сир, его ни отмечали.
— Просите, — ответил король. — Вашу просьбу я уважу.
— Сир, я прошу вас предоставить мне кров и пищу сроком на двенадцать месяцев. И это первое моё желание.
— Эту просьбу легко исполнить, — ответил Артур. — Вам дадут вдоволь еды и питья, я не отказываю в этом ни другу, ни врагу. Но назовите своё имя и откуда вы родом, ибо кажется мне, что вы благородного происхождения.
— Этого я сказать не могу, — был ответ.
Король подивился этому, но всё же отослал незнакомца к сенешалю сэру Кэю, велев тому угостить юношу лучшими яствами и винами и принять так, будто это сын лорда.
— Нечего с ним так носиться, — проворчал жестокосердный сэр Кэй. — Могу поклясться, что юноша — холоп. Будь он дворянин, попросил бы коня и доспехи. И раз он не желает себя назвать, я сам дам ему имя. Назову-ка его Бомейн, что значит «прекрасные руки». Вон какие у юноши белые да мягкие руки! Поселю его на кухне, и через год, будьте уверены, он станет толстым, как свинья.
Двое спутников Бомейна уехали, а сэр Кэй, на чьём попечении остался юноша, стал всячески издеваться над новичком. Но сэр Ланселот и сэр Гавейн разгневались на сенешаля и велели прекратить насмешки.
— Ведь он, — сказали рыцари, — может показать себя доблестным мужем.
— Не будет этого, — возразил сэр Кэй, — ведь он попросил лишь еды да питья. Клянусь, это просто ленивый увалень из какого-нибудь монастыря. Его там отказались кормить, вот он и пришёл к королю за пропитанием.
И сэр Кэй грубо приказал юноше найти себе место за столом. Бомейн сел среди прислуги и ел вместе с ними объедки. Но и на дальнем конце стола все над ним потешались.

Правда, любезный сэр Ланселот после обеда позвал юношу в свои покои, чтобы одеть получше, а добросердечный сэр Гавейн, которому по нраву пришлась скромность новичка, предложил Бомейну поселиться у него. Но молодой человек твёрдо отказался от привилегий и выполнял все приказания сэра Кэя.
Бомейн ночевал вместе с поварятами на жёстком земляном полу и питался лишь объедками, но всегда был улыбчив, всем доволен и брался за самую тяжёлую работу, не прося награды. Однако во время рыцарских турниров юноша бросал дела и в восторге наблюдал за поединками. А когда устраивали состязания среди прислуги, он всегда оказывался победителем — никто не мог бросить бревно и метнуть камень дальше, чем Бомейн. В таких случаях сэр Кэй смеялся и с гордостью говорил всем:
— Ну, как вам мой кухонный мужик?
Прошёл год. Приближался праздник Пятидесятницы. На этот раз король Артур решил отметить её в Карлионе, столице Уэльса. И вновь король не садился за стол, дожидаясь рассказа о великих приключениях. Тут к нему пришёл слуга и говорит:
— Сир, вы можете приступить к трапезе, ибо сюда едет девушка. Она наверняка поведает о чудесных вещах.
Король и рыцари уселись за стол, и повара внесли огромные блюда с ароматными яствами.
Как только все принялись за еду, вошла девица с лицом гордым и надменным. Она поклонилась королю и попросила о помощи.
— Тебе нужна моя помощь? — спросил король. — Что с тобой случилось?
— Сир, — ответила девушка, — вас молит о спасении моя сестра. Она известна своей красотой и богатством, но её замок осадил жестокий тиран. Я приехала умолять вас помочь, так как слышала, что при вашем дворе собрались лучшие и благороднейшие рыцари со всего мира.
— Как зовут твою сестру и где она живёт? — спросил король. — Назови мне также имя тирана, который осадил её замок.
— Не могу я сейчас назвать вам имя дамы, — ответила девица, — но тирана, разоряющего наши земли, зовут Красный рыцарь Красного поля.

— Никогда не слышал о нём, — удивился Артур.
Тогда отозвался сэр Гавейн:
— Сир, он хорошо известен мне, это один из опаснейших рыцарей на свете. Говорят, что у него сила семи мужей. Однажды я сам едва не погиб от его руки.
— Добрая девица, — сказал король, — многие из присутствующих здесь охотно рискнули бы жизнью ради спасения дамы. Но раз ты отказываешься назвать её имя и открыть, где она живет, никто из моих рыцарей не получит моего согласия на этот подвиг.
Девушка сердито оглядела зал, но рыцари, повинуясь слову короля, не трогались с мест. Тут из толпы слуг и поварят вышел высокий красивый юноша, одетый в грязные обноски. Преклонив колено перед королём, он взмолился:
— Сир, я целый год жил у вас при кухне. И теперь я хотел бы высказать вам две просьбы, которые год назад вы обещали исполнить.
— Я слушаю тебя, — ответил король.
— Во-первых, поручите мне помочь девушке.
— Даю тебе на то соизволение.
— Во-вторых, велите сэру Ланселоту Озёрному посвятить меня в рыцари. Но только от него я приму высокое звание. Прошу милости: пусть сэр Ланселот поедет вместе со мной и совершит обряд, когда я попрошу его об этом.
— Твои желания будут исполнены, — повелел Артур.
Но девушку решение короля рассердило. Повернувшись к Артуру, она воскликнула с презрением:
— Как не постыдились вы дать мне в помощь всего лишь кухонного мужика!
Просительница выбежала из зала, велела привести коня, мигом вскочила в седло и умчалась прочь.
Не успела девушка скрыться с глаз, как к замку прибыл карлик, ведя в поводу доброго скакуна в золочёной сбруе, через седло которого были перекинуты великолепные доспехи. Карлик нашёл Бомейна и стал снаряжать его, а весь двор столпился вокруг в удивлении, гадая, откуда взялись такой удивительный оруженосец и такое роскошное снаряжение.
Бомейн и Ланселот простились с королём Артуром и остальными рыцарями и отправились на помощь незнакомой даме. Многие вышли к воротам замка и дивились, каким статным рыцарем оказался поварёнок да как ловко он держится в седле. Правда, всем показалось странным, что у юноши не было ни щита, ни копья. А сэр Кэй, глядя вслед бывшему слуге, вдруг сказал во всеуслышание:
— Поеду-ка я за моим кухонным мужиком да погляжу, признает ли он меня, своего хозяина.
Сенешаль надел доспехи, взял копьё и щит и поехал следом. Он догнал юношу и Ланселота, когда те уже настигли девушку. Сэр Кэй насмешливо обратился к Бомейну:
— Эй, Прекрасные Руки, узнаёшь ли ты меня?
— Узнаю, — ответил Бомейн, — ты самый недостойный из рыцарей Артурова двора, и потому берегись!
Сэр Кэй вместо ответа наставил копье и ринулся на Бомейна, рассчитывая на лёгкую победу. Но юноша мечом отбил копьё и вонзил своё оружие между пластинами панциря сенешаля. Сэр Кэй свалился наземь, Бомейн же спрыгнул с коня, отобрал у него копьё и щит и вернулся в седло. Ланселот и девушка лишь изумились мастерству, которое показал в поединке неопытный юнец, но не промолвили ни слова.
Бомейн обернулся к Ланселоту и предложил ему сразиться. Тот удивился безрассудству столь юного воина и со смехом принял вызов. Они взяли копья наперевес, а затем столкнулись так, что оба повалились наземь и сильно разбились. Сэр Ланселот первым вскочил на ноги и помог встать Бомейну, а тот, отбросив щит, предложил рыцарю сразиться в пешем бою. Целый час они жестоко боролись, как два диких вепря, и Ланселот дивился силе юноши, ибо тот дрался, как могучий воин. В конце концов Ланселот почувствовал, что ему не одолеть противника, хоть сам он считался сильнейшим из рыцарей.
— Не дерись так отчаянно, Бомейн! — крикнул он. — Мы ведь не враги, можем остановить поединок.
— Правда твоя, — сказал Бомейн, отбросив меч. — Но мне на пользу было испытать на себе твоё мастерство. Но хочу сказать, я бился не в полную силу.
— Ну что ж, — ответил сэр Ланселот, — клянусь, мне пришлось немало постараться, чтобы не опозориться пред тобой. Знай, что ни один рыцарь на земле тебе не страшен.
— Могу ли я надеяться, — скромно спросил Бомейн, — стать настоящим рыцарем?
— О да, — ответил сэр Ланселот, — я готов за тебя поручиться.
— Тогда я прошу, примите у меня рыцарские обеты!
— Прежде ты должен назвать мне своё имя и какого ты рода.
— Сэр, обещайте держать в тайне то, что я открою, — сказал Бомейн.
Сэр Ланселот дал слово хранить молчание, и Бомейн, отойдя подальше, чтобы не услышала девушка, открыл своё имя.
— Теперь я рад исполнить твою просьбу, — произнёс благородный рыцарь. — Я всегда знал, что не за едой и вином пришёл ты в замок.
И, попросив Бомейна стать на колено, Ланселот дотронулся мечом до его плеча и произвёл в рыцари.

Затем воины сердечно попрощались, и Ланселот вернулся к лежащему на земле сенешалю. Благородный рыцарь позаботился, чтобы сэра Кэя на щите доставили домой, где его едва вылечили от ран. Весь двор смеялся над тем, что сенешаля побил его же кухонный мужик.
Тем временем Бомейн поспешил догнать девицу, мчавшуюся вперёд. Девушка гневно обернулась к нему и, хмуря брови, крикнула:
— Не тебе, холоп, биться за меня. Уж не думаешь ли ты, что я позволю это, раз ты сбросил рыцаря с коня? Сэр Кэй назвал тебя. Ты, Прекрасные Руки, всего лишь избалованный слуга, твоё дело — поворачивать вертела да помои выносить!
— Вы можете бранить меня, — отвечал Бомейн. — Но что бы вы ни сказали, я вас не покину. Я намерен сдержать слово либо погибнуть.
— Тьфу на тебя, рыцарь Кухни! — скривилась девица. — Видно, слишком хорошо кормили тебя на королевской кухне, вот ты и возгордился. Но если поедешь со мной, скоро встретишь того, кому и в лицо не посмеешь взглянуть.
Бомейн смолчал, но продолжал ехать рядом с девушкой. Когда путники въехали в тёмный лес, из кустов вдруг выбежал испуганный человек.

— Сэр рыцарь, — взмолился он, — помогите мне, прошу! Вон в той лощине шестеро разбойников схватили моего господина.
— Веди меня в лощину, — сказал Бомейн.
И слуга побежал вперёд, показывая дорогу.
Бомейн выехал на лужайку, и тут же на него бросились три разбойника. Но юноша пришпорил коня и понёсся на врагов во весь опор. Одного зашиб до смерти, затем сбил с ног второго, а третьего убил мощным ударом копья. Остальные грабители разбежались, но Бомейн нагнал их и расправился со всеми. Спасённый рыцарь горячо поблагодарил юношу и просил его и даму посетить его замок.
— Там я смогу, — сказал он, — достойно отплатить вам за спасение от верной гибели.
— Нет, платы я не приму, — ответил Бомейн. — Сегодня меня посвятили в рыцари, и нельзя мне принимать никакой награды. К тому же должен я следовать за этой дамой.
Но так как день клонился к вечеру, и никакого ночлега поблизости не было, девушка приняла предложение спасённого от разбойников владельца замка. При этом она строго запретила Бомейну сидеть с ней за одним столом:
— Он просто кухонный мужик при дворе короля Артура. Ему пристало ужинать с челядью, а не с высокородной дамой.
— Я не понимаю вас, — сказал хозяин замка, — ведь этот господин выказал сегодня великую храбрость.
— Он убил нескольких жалких бродяг, которые были еще трусливее его. Нет в том заслуги.
Рыцарю стыдно было слушать такие речи о его избавителе, и он пригласил Бомейна за свой стол. За ужином они весело беседовали, а дама ела в одиночестве.
* * *
Наутро Бомейн и девица, поблагодарив хозяина замка, пустились в путь. Миновав густой лес, они выехали к широкой реке. Противоположный берег охраняли два всадника. Но будь их даже шестеро, Бомейн бы не отступился. Рыцарь Кухни двинулся через брод, и один из рыцарей ринулся ему навстречу.

Воины столкнулись посредине реки с такой силой, что их копья разлетелись в щепки. Тогда рыцари стали сражаться на мечах и бились долго и яростно, пока Бомейн не ударил противника по шлему так, что тот лишился чувств, упал в воду и захлебнулся. Бомейн же пришпорил коня и понёсся к берегу, где на него бросился, наставив пику, второй рыцарь. Но рыцарь Кухни отбил удар, а затем рубанул мечом так, что расколол надвое и шлем, и голову врага.
— Какое несчастье! — воскликнула девушка. — Кухонный слуга убил двух благороднейших рыцарей! Ты, наверно, думаешь, что совершил великий подвиг, но я-то всё видела. У первого воина лошадь споткнулась на камнях и сбросила его, а второго ты ударил сзади.
— Леди, — спокойно ответил Бомейн, — вы можете говорить что угодно, но я знаю, что бился честно. Мне безразличны ваши речи, но я обязан освободить вашу сестру.
— Ты, мужик, ещё и хвастлив, — презрительно произнесла девушка. — До сих пор тебе помогало везение, никакой доблести или мастерства ты не выказывал. Скоро встретятся тебе рыцари, которые сломят твою гордыню!
— Нет мне дела до разных рыцарей, лишь бы вы наконец удостоили меня доброго слова. Куда бы вы ни пошли, я поеду следом.
Путешественники отправились дальше, и до самого вечера девица поносила Бомейна на чём свет стоит, не умолкая. Наконец выехали они на тропинку, идущую по узкой и тёмной лощине. В конце дороги рос куст чёрного боярышника. На ветвях висели черноё знамя и такого же цвета щит. В землю было воткнуто длинное чёрное копье, рядом стоял вороной конь, а поодаль лежал чёрный камень. На камне сидел рыцарь в чёрных доспехах.

— Спасайся, кухонный рыцарь, беги, ибо это — рыцарь Черного поля, он непременно убьёт тебя, — закричала девица Бомейну.
— Вы всё трусом меня величаете, — проворчал Бомейн, — но я его не боюсь и бежать не намерен.
Чёрный рыцарь встал и спросил у девицы, при дворе ли короля Артура нашла она себе защитника.
— Нет, — сердито ответила она, — никакой он не рыцарь. Это слуга, он из милости кормился на кухне у Артура. Против моей воли увязался следом. Надеюсь, что вы избавите меня от несносного холопа, ибо сегодня он по злосчастью погубил двух храбрых рыцарей.
— Ему придётся оставить мне коня и доспехи, — сказал рыцарь, — но позорить себя битвой с кухонным мужиком я не стану.
— Хорошо ты распорядился моим конем и доспехами, — заговорил Бомейн, — но знай, ты ничего от меня не получишь, а я проеду здесь с этой дамой, и ты меня не остановишь.
— Ты попусту болтаешь! — крикнул Чёрный рыцарь. — Кухонному мужику вообще не подобает путешествовать со знатной дамой.
— Лжёшь ты! Я благородного происхождения и выше тебя родом. Сейчас на своей шкуре ты убедишься в этом!
Тут Чёрный рыцарь рассвирепел и бросился на противника. Рубились они долго и жестоко, но в конце концов Бомейн нанёс врагу такой удар, что тот повалился без чувств наземь и испустил дух.
Видя, что доспехи у поверженного соперника лучше, чем его собственные, Бомейн надел их. Взял он и вороного коня и поспешил догнать девушку. А та, как и раньше, обругала его и назвала трусом, но Бомейн не отвечал на оскорбления.
Так и ехали путешественники дальше, пока не встретили рыцаря, одетого в зелёные доспехи.
— Леди, не брат ли мой Чёрный рыцарь сопровождает вас? — обратился незнакомец к даме.
— Нет, сэр, — ответила девушка, — это всего лишь кухонный мужик, который подло расправился с вашим благородным братом.
— Ах ты, негодяй! — закричал Зелёный рыцарь. — Я отомщу за смерть храбрейшего из рыцарей и убью тебя.
— Я не боюсь тебя, — ответил Бомейн. — И докажу, что убил Чёрного рыцаря в честном бою!
Ничего не сказал на это Зелёный рыцарь, а кинулся в атаку. Два отважных воина сшиблись с громовым грохотом. Сперва бились они верхом, на копьях, затем в пешем бою, на мечах. Бомейнов щит раскололся пополам, но он изловчился и нанёс Зелёному рыцарю такой страшный удар, что тот упал на колени. Бомейн толкнул соперника, и тот растянулся ничком на земле. Рыцарь кухни мигом перерезал завязки его шлема и занёс меч, чтобы отсечь врагу голову.
— Пощади меня, — взмолился Зелёный рыцарь, — клянусь, я и ещё тридцать моих рыцарей будем до конца жизни подчиняться тебе и выполнять твои приказы!
— Посулами не вымолишь ты пощады. Разве что дама попросит за тебя, — ответил Бомейн.
Сначала дева презрительно отказалась просить о милости «кухонного мужика». Но, осознав, что Бомейн не шутит, скривилась и выдавила из себя:
— Не убивай соперника, а то пожалеешь!
Бомейн тотчас помог недругу встать с земли. Зелёный рыцарь передал ему свой меч и поклялся, что немедля отправится вместе с тридцатью рыцарями к королю Артуру и объявит себя пленником рыцаря Кухни.
Бомейн же с девушкой вновь тронулись в путь и к полудню подъехали к широкому лугу, расцвеченному множеством шатров, из которых самым большим был синий. Рядом с ним мирно стоял боевой конь в синей сбруе.

— Поворачивай назад и беги, пока не поздно, — увещевала девица Бомейна, отчасти жалея его, отчасти же гневаясь. — Это Синий рыцарь, он невероятно силён, да ещё пятьсот рыцарей служат ему.

— И всё же я померяюсь с ним силой, — решил её спутник. — Раз он благороден, то вряд ли все пятьсот набросятся на меня разом, а если будут выезжать один на один, то я их не боюсь.
— Хвастун! — воскликнула девушка. — Но даже если ты одолеешь Синего рыцаря, во много раз сильнее его Красный рыцарь, что осаждает замок моей сестры.
— Я сделаю всё, что могу, — был ответ, — и никто, будь он мужик или рыцарь, не сможет сделать больше.
Дева удивлённо посмотрела на юного рыцаря и сказала:
— Хотела бы я знать, какого ты рода. Должна в тебе течь благородная кровь, ведь ты кротко отвечаешь на мою брань, а учтивость дана лишь высокородным.
Бомейн рассмеялся:
— Кого могут разозлить девичьи капризы, тот не истинный рыцарь. А кто я да откуда — неважно. Мужик или дворянин, а вам я служу, как благородный воин.
— Это правда, — признала леди, которой наконец стало стыдно, — и я от всего сердца прошу у тебя прощения.
Беседуя так, они въехали на луг, и Синий рыцарь выслал к путникам слугу, чтобы узнать, с миром они пришли или с войной.
— Если твой господин не пропустит нас, тогда с войной, — такой ответ дал Бомейн.
Могучий Синий рыцарь облачился в доспехи, сел на коня и поехал навстречу дерзкому путнику. Бомейн тоже послал коня вперёд. При первом же столкновении их копья разлетелись в мелкие щепки, а оба коня от страшного удара упали замертво. Рыцари же разом вытащили ноги из стремян и продолжили биться на мечах. Рубились они яростно и долго, но на исходе второго часа Синий рыцарь был ранен в бок и не мог сражаться с прежней силой, поэтому Бомейн сумел повалить его наземь. Не в силах подняться, Синий рыцарь сдался и стал молить о пощаде, а девица, которая наблюдала за поединком, закричала Бомейну:
— Прекрасный рыцарь, пощади его по доброте своей!
— С радостью сделаю это, — ответил Бомейн, — ведь дрался он честно и не заслуживает смерти.
— Теперь я вижу, — сказал Синий рыцарь, — что ты — тот самый могучий воин, что одолел моих братьев, Чёрного и Зелёного рыцарей. Я вместе с пятью сотнями моих всадников обещаю служить тебе и во всём подчиняться.
На том они примирились. Бомейн и дама по просьбе Синего рыцаря остались переночевать в разбитых шатрах. На этот раз девушка пригласила Бомейна поужинать вместе с ней за одним столом.

На прощание Синий рыцарь предостерёг Бомейна:
— На верную гибель идёшь ты. Говорят, что у Красного рыцаря сила семи мужей. Это свирепый воин, не ведающий милосердия. А дама, которую он держит в осаде, — Лионесса, одна из прекраснейших и благороднейших дев в мире. Твоя спутница, должно быть, сестра её, Лионетта. Красный рыцарь так долго держит осаду замка Лионессы, надеясь, что на выручку к даме прибудет король Артур или сэр Ланселот Озёрный. Он ненавидит всех рыцарей Круглого стола, но особенно люто — этих двоих. И если ты не уступишь в битве Красному рыцарю, то сильнее тебя не будет рыцаря на всём свете.
— Я могу лишь сражаться достойно, — ответил Бомейн. — В рыцари меня посвятил сам сэр Ланселот, и, надеюсь, ему не будет за меня стыдно.
На том рыцарь Кухни простился с Синим рыцарем, который поклялся вместе со своими людьми отправиться к королю Артуру и рассказать ему о подвигах, совершённых Бомейном.
Спутница Бомейна подтвердила, что зовут её Лионетта, и наконец признала рыцаря Кухни храбрейшим воином, который достоин сопровождать её. Разговаривать с ним она стала любезно, и у Бомейна словно выросли крылья: он чувствовал, что любого врага одолеет ради леди Лионетты и её сестры.
За любезной беседой путники и не заметили, как выехали на равнину, в центре которой высился замок. Он был окружён шатрами и палатками, между которыми сновали люди. Подобравшись поближе, путешественники увидели, что на ветвях деревьев вокруг замка висит множество мёртвых тел. Всё это были добрые рыцари, числом почти сорок человек, на шеях у них висели щиты, а на поясе — мечи.
— Что означает это постыдное зрелище? — тихо спросил сэр Бомейн.
— Сэр, — ответила Лионетта, — не дайте совершённому здесь ужасному злодеянию сломить ваш дух. Все эти рыцари приехали сюда, чтобы спасти мою сестру, даму Лионессу. А когда Красный рыцарь победил их, то подверг позорной смерти без милосердия и жалости. Он и вас так же повесит, если только вам не повезёт его одолеть.
Посреди лагеря Красного рыцаря росло дерево сикомора, на ветвях которого висел громадный рог из слоновьего бивня. Любой странствующий рыцарь мог подуть в рог, вызывая Красного рыцаря на бой. Но только Бомейн собрался подъехать к рогу, как Лионетта удержала его:
— Подожди до полудня, лишь до этого времени свирепый воин обладает силой семи мужей.
Но Бомейн отказался ждать, приблизился к сикоморе и дунул в рог так сильно, что люди выбежали из палаток и высунулись из окон замка.

Красный рыцарь тотчас вооружился. Всё облачение его — доспех, копьё и щит — было кроваво-красного цвета. Оседлав огненнорыжего жеребца, он выехал к небольшому пустырю под стенами замка, чтобы осаждённые видели поединок и дрожали от страха.

Оказавшись на месте битвы, Бомейн поглядел вверх на стену замка и там, у окна, увидел самую прекрасную даму, какую только встречал в жизни. Она взглянула на него и улыбнулась, и с того момента он полюбил её и поклялся спасти или умереть.
— Перестань разглядывать даму, — гневно вскричал Красный рыцарь, — советую тебе смотреть на меня и готовиться к битве!
Бомейн спокойно подал коня назад. Отъехав друг от друга на изрядное расстояние, рыцари наставили копья и понеслись навстречу во весь опор. Каждый ударил противника в самую середину щита с такой ужасной силой, что копья разлетелись на сотню кусочков, конские подпруги лопнули, а сами рыцари повалились наземь. Оба долго лежали не двигаясь, так что наблюдавшие за схваткой подумали, что противники сломали шеи. Однако в конце концов воины освободились от стремян и, обнажив мечи, бросились друг на друга. Они так яростно рубили и кромсали друг друга, что от щитов и доспехов откалывались большие куски. Миновал полдень, а они всё сражались и наконец так обессилели, что опустили руки и стояли, хватая ртом воздух. Но, отдышавшись, продолжили поединок — наносили и отражали удары из последних сил. Красный рыцарь оказался не только искусным, но и хитрым противником, но Бомейн разгадывал его каверзные манёвры, хотя кровью платил за науку.
Наконец уже на закате рыцари согласились передохнуть и сели на пригорке, а пажи распустили им завязки на шлемах.
Бомейн поднял глаза на замок и вновь увидел у окна леди Лионессу, которая смотрела на него с такой нежностью и сочувствием, что к рыцарю Кухни вернулись силы. Он тут же призвал Красного рыцаря возобновить поединок.

На сей раз они сражались пешими на мечах, но столь же яростно, как и прежде. И вот Красный рыцарь исхитрился и ранил Бомейна в руку, так что тот упал и выронил меч. С торжествующим криком воин в красных доспехах бросился на поверженного врага, уверенный, что победил. Но тут леди Лионетта воскликнула:
— Моя добрая сестра смотрит на вас и плачет! Угасла её последняя надежда на спасенье, теперь она окажется во власти жестокого убийцы!
И Бомейн нечеловеческим усилием откатился от меча врага, вскочил на ноги, схватил оружие и ударил так сильно, что Красный рыцарь, корчась, повалился на землю. Бомейн мигом отстегнул ему шлем, чтобы срубить голову. Но тут Красный рыцарь запросил пощады.
Однако сэр Бомейн, помня о жестоком убийстве сорока доблестных рыцарей, не хотел щадить его. Красный рыцарь поведал, что некая дама вынудила его поклясться, что он станет непримиримым врагом рыцарей короля Артура, а всех, кого одолеет в бою, он будет предавать позорной смерти. И Бомейн в конце концов внял его мольбам и оставил в живых, но с условием, что Красный рыцарь попросит прощения у леди Лионессы, а затем вместе со всеми своими людьми отправится ко двору короля Артура и сдастся на его милость. Красный рыцарь поспешил выполнить всё это, а прибыв к королю, рассказал ему историю геройских подвигов Бомейна от начала до конца.
Тем временем Бомейн отдыхал в шатре Красного рыцаря, а леди Лионетта врачевала его раны. Но на одиннадцатый день он встал и, сев на коня, поехал к замку повидать даму, которую любил. Но, к его удивлению, мост через ров был поднят. Рыцарь кричал, но никто не вышел из ворот. Спустя некоторое время в окне показался сэр Грингамор, брат Лионессы и Лионетты.
— Пока вы не назовёте своё имя и не расскажете, какого вы рода, я не позволю сестре видеться с вами, — сказал он.
Бомейн рассердился и воскликнул:
— Разве недостаточно того, что я спас даму от притеснителя? Не открою вам своего имени, потому что, будь я даже крестьянин, я совершил подвиги, достойные славного рыцаря. Как к рыцарю должны вы ко мне относиться!
И тут на равнине показалась кавалькада: все рыцари Круглого стола спешили к замку леди Лионессы. Первым же ехал сэр Гахерис, который, поравнявшись с Бомейном, воскликнул: «Брат!»
Завидев из окна компанию достойных рыцарей, сэр Грингамор поспешил выйти к ним и пригласил их в замок. Сэр Гахерис объяснил ему, указывая на Бомейна:
— Это Гарет, мой младший брат, сын короля Оркнейского и племянник самого короля Артура. Он обвёл вокруг пальца весь королевский двор. Гарет всегда любил приключения и хитроумные розыгрыши. Я сам его не узнал при дворе, потому что не видел его с самого детства, но сэр Ланселот, который посвятил его в рыцари, открыл нам тайну. Когда множество побеждённых рыцарей рассказали нам о его доблести, сэр Ланселот счёл своим долгом поведать Артуру о подвигах его племянника.
Сэр Грингамор поспешил принести сэру Гарету извинения за неучтивость и проводил его в покои леди Лионессы, которая обрадовалась, увидев своего благородного освободителя. И все ликовали, а когда сэр Гарет вернулся ко двору Артура, леди Лионесса сопровождала его. Там они обвенчались с большой пышностью, и на свадьбе присутствовали сам король Артур, королева Гвиневера и все благородные рыцари Круглого стола. К тому времени сэр Гарет присоединился к их ордену. Лионетта же вышла замуж за сэра Гахериса, и эта пара жила так же счастливо, как сэр Гарет со своей женой, ибо, хотя леди Лионетта была остра на язык, сердце у неё было доброе, а муж её любил так же сильно, как сэр Гарет — её сестру.