Повесть Подводные береты Глава 2 "Тристан, на выход!" Успенский читать

Прошло три месяца…
В кабинете полковника Еллоу на другом краю света, в дельфинарии конкурирующей с Россией державы ШСА, происходил интересный разговор между самим полковником и его шефами и боссами.
Из кабинета открывался потрясающий вид на бухту, океан и горные берега. Солнце просто плевалось своими лучами во все стороны, в том числе и в окно. Райский уголок.
Кабинет был наполовину залит водой. Шефы и боссы сидели вокруг стола в длинных резиновых сапогах и чувствовали себя не очень уютно. Сам полковник был в плавках, но при погонах и фуражке. Он чувствовал себя здесь как рыба в воде.
- По нашим сведениям, в самое ближайшее время Россия приступит к серийному производству подводных лодок, переходящих в самолет. Наматываете? - сказал один босс.
- Наматываю, - отвечал полковник Еллоу (Желтов по-нашему).
- А мы до сих пор не имеем даже фотографии этой летающей амфибии.
- Летающих амфибий не бывает, - возразил дерзкий полковник Еллоу.
- Бывают, - сказал его заместитель подполковник Рэд (значит Красный). - Наматываем.
- Так вот, нам необходимо иметь это фото.
- Намек понял, - взял под козырек полковник Еллоу.
- Это не намек. Это приказ, - сказал пожилой седой бригадный адмирал. - И выполняйте его как можно скорее. Не забывайте: армия - это такой дом отдыха, где все делается по команде "Бегом".
Полковник Еллоу поднялся, нажал кнопку на столе и прокричал громким полковничьим голосом:
- Старского немедленно ко мне! Тристана на выход!
В отделе дальних командировок и спецзаданий на Тристана примеряли оборудование.
- Слушай, сынок, - говорил зав. техническим отделом морской технолог Юджин Старский, - ласты вверх до самого-самого упора - это выпуск ракеты. Ласты вниз до самого-самого упора - это фотосъемка. Только не перепутай.
Тристан вертелся в хомутах технических устройств.
- И что, я так и попрусь к русским с этими кандалами через весь окей-ан? - спросил Тристан.
- Да нет, конечно, - ответил Старский. - Тебя добросят до нейтральных вод на самолете. А уже дальше сам. Это каких-то двести миль.
Разумеется, вокруг Тристана крутился Генри. Никто и никогда не помнил, чтобы эти два дельфина плавали порознь.
- Слушай, Юджин, а нельзя послать нас на пару? - спросил Генри.
- Была бы моя воля, - ответил Старский, - я бы так и сделал. Но они говорят - опасно! Нельзя рисковать двумя боевыми единицами. Я им говорю, чтобы вас отправили вдвоем - это стопроцентная удача. По одному хуже. Да мозги у них кленовые. У них все извилины в звездочки ушли.
- Ладно, - сказал Тристан Генри. - Не навязывайся. Я и один справлюсь. А теперь все встаньте в обнимку, я, пожалуй, фото на память сделаю.
Юджин Старский, поколебавшись, встал в центре. Два подсобных матроса, взяв Генри на руки, встали впереди. Так они стояли по пояс в воде на цементном полу в отделе дальних командировок и спецзаданий.
- Ласты вверх до самого упора, - сам себе сказал Тристан, - это фотографирование.
Юджин Старский проявил какую-то невиданную реакцию. Он разметал всю фотогруппу в сотую долю секунды и сам успел скрыться под водой. Поэтому ракета, выпущенная Тристаном, не принесла особого вреда. Она только вылетела в огромное окно отдела и снесла к чертовой матери два складских помещения, в которых хранились канаты.
Долго по всему побережью, к радости туземцев, шел веревочный дождь.
* * *
Через некоторое время гидроплан с дельфином Тристаном на борту взял курс с Филиппин на Крым. Он держал путь в район Ялта - Форос - Симферополь.
Ох, как красиво вертится земной шар под самолетом! Ох, как красиво бултыхнулся Тристан с высоты шестиэтажного дома прямо в волны!
* * *
На радаре у пограничников Крыма гидроплан был виден достаточно ясно. А вот что он сбросил в море за двести километров от берега, вызывало сомнения.
Одни пограничники думали, что был сброшен диверсант, другие - что подводная радиомина, а третьи… третьи ничего не думали, они играли в домино.
О сброске было немедленно доложено полковнику Моржову. Полковник бегом помчался на шифровальный пункт, чтобы отправить шифрограмму генералу Сухому.
"Самолет неизвестной национальности сбросил в территориальные воды СССР в районе Ялта - Форос неизвестный предмет", - диктовал он матросу-шифровальщику, и телеграмма медленно заползала в аппарат.
Моржов подумал, что как-то невежливо получается. Надо было бы сначала поздороваться с генералом. И он решил закончить телеграмму словами: "Здравия желаю".
Но тогда еще хуже получилось бы: "Самолет неизвестной национальности сбросил в территориальные воды России неизвестный предмет. Здравия желаю".
Поэтому полковник закончил так - сухо и по-домашнему: "Обнимаю, полковник Моржов".
* * *
У главнокомандующего Сухого от такой шифрограммы глаза полезли на лоб:
- Чего это он разобнимался? Тоже мне родственник нашелся! У него там диверсия, а он обнимается!
Раздраженный Влас Афиногенович дал такой ответ:
"Предмет отыскать, сфотографировать, обезвредить и доставить. В случае сопротивления уничтожить. Об исполнении доложить. Запретить выход в море всем гражданским судам".
На территории плавбазы "Белочка" поднялась предвыплывная суетня. К Моржову срочно был вызван начальник военных кадров тов. Стукач С. С.
- Сергей Сергеевич, кто там у вас самый надежный?
- По анкетным данным - Сидоров.
- Это как понимать?
- А так. Родители работали в цирке на воде. Номеров не срывали. За рубеж не выезжали. Пропагандой не отравлены.
- При чем тут родители? Стреляет-то он как? Как по карте ориентируется?
- Плоховато ориентируется. И стреляет неважно, особенно в цель. Но анкетные данные! Посылать-то надо за двести километров в сторону противника. Это почти уже зарубежная командировка!
Тогда полковник Моржов нажал кнопку усилителя у себя на столе и заорал громовым радиоголосом на всю секретную базу и ее окрестности:
- Павлову на выход!