Поиск

27 февраля Записки школьницы

Этот листок, написанный рукою дяди Васи, наклеиваю в тетрадь на память.

«Не так важно прожить долго, уважаемая тётка, как важно прожить хоть немного, да с толком. Пожалуй, ты напрасно отняла у человека двенадцать лет на ученье. Человек живёт и в школе. И как ты можешь учиться, если не будешь жить? Почему также выбросила ты из жизни время на завтраки, обеды, ужины и на разные процедуры? Человек и во время обеда живёт. Особенно во время хорошего обеда. Не могу посчитать правильным и выброшенную тобою треть жизни на сон. Машина и та нуждается в остановке, а человек тем более. Отдыхая по ночам, он не напрасно теряет часы своей жизни, он восстанавливает её. Для того, чтобы жить. Попробуй не поспи месяц! Доживёшь ли ты тогда не только до семидесяти, но и до семи лет?

Но всё же я согласен с тобою. Живём мы до обидного мало. Согласен и с тем, что даже очень короткую эту жизнь мы заполняем пустяками. Убиваем часы своей жизни, да ещё и спрашиваем друг друга: «Как бы нам сегодня убить время?»

Забавно? Как ты думаешь? Будто нам миллион лет отпущен для жизни и мы не знаем, что же с ним, с этим миллионом, делать.

Жизнь, тётка, — это самое большое счастье наше, это праздник из праздников, величайшая наша радость; и тот, кто понимает это, — тот живёт и шагая по улице, и умываясь, и примеряя костюм, и решая задачки, и познавая мир, людей, и ощущая тепло земли и солнца, и прислушиваясь к шуму ветра, к шорохам растущих трав. Жизнь твоя — это звёзды, дожди, солнце, цветы, это мир, в котором ты живёшь. Постарайся только не быть в этом мире бесплатным пассажиром, зайцем. Не привыкай только брать радости жизни, ничего не отдавая взамен. Не будь потребителем жизни, потому что настоящий человек — творец жизни, и его, настоящего, тем и можно отличить от ненастоящих, что после него остаётся что-то на земле: завод, дерево, новая машина, научное открытие, полезная книга, обработанная земля. Да мало ли что может оставить после себя на земле человек! А уж если кроме старых калош да фотографий не останется ничего после смерти человека, то какой уж это человек? Просто брюхо на двух ногах.

Писать ли тебе свои записки? Непременно! Обязательно!

Твои ежедневные записи дисциплинируют тебя, приучают к усидчивости, помогут тебе приобрести навыки работать вдумчиво и серьёзно.

Ты спрашиваешь: о чём писать? Попробуй теперь написать о том, как изменились ребята за этот год и какой сама ты стала».

А по-моему, ребята совсем не изменились. Все остались такими же, какими были в прошлом году. И девочки и мальчишки. Только другими стали игры и у всех появились новые интересы.

Раньше мы увлекались играми в прятки, в «секреты», собирали коллекции, но теперь всё больше нас интересует кино. Мы любим также ходить в театр; многие стали учиться танцевать, кое-кто превратился в «чернокнижников» и всё свободное время читает книги. Увлечение спортом становится в классе просто какой-то болезнью.

Мальчишки учатся боксу, гоняют по футбольному полю мяч, занимаются в спортивных залах фехтованием, лёгкой атлетикой, а девочки увлекаются баскетболом и волейболом, игрой в пинг-понг, фигурным катанием на коньках. Но все по-прежнему любят больше всего баловаться, дурачиться, разыгрывать друг друга.

Нет, не сумею я написать что-нибудь интересное о ребятах нашего класса, потому что никаких особенных, необыкновенных девочек и мальчишек у нас нет, а если нет выдающихся ребят, то какие же необыкновенности могут быть?

Спросила Валю:

— Кто, скажи, из наших ребят выдающийся, по твоему мнению?

— У нас? Выдающиеся? — Валя рассмеялась. — По-моему, Славка! Выдаётся своим длинным носом. Да ещё Лийка Бегичева! Своим хвастовством! — Она подумала немного и сказала небрежно: — Между прочим, Вовка Волнухин сказал сегодня, что у меня красивые волосы.

— Ну и что?

— Ничего! Просто сказал: «Красивые волосы! Как золото!»

— Да? А ты что сказала?

— Я? Сказала: «Ничего особенного!»

— По-моему, тоже ничего особенного! У нас такого цвета кастрюля… Медная!

— Ну и не ври! Вовка лучше тебя разбирается… А ну, смотри!

Валя приложила кончик своей косы к моей руке с часами и, очень довольная, засмеялась:

— Точь-в-точь! Ну, ничем, ничем не отличается от золотых часов!

Я чуть было не сказала, что они у меня анодированные, но потом подумала: а зачем ей знать об этом?