Рассказ Аришка-Трусишка Бианки читать
Колхозницы Федоры дочурку все Аришкой-Трусишкой звали. До того трусливая была девчонка, - ну, просто ни шагу от матери! И в хозяйстве от неё никакой помощи.
- Слышь, Аришка, - скажет, бывало, мать, - возьми ведёрочко, натаскай из пруда воды в корыто: постирать надо.
Аришка уж губы надула.
- Да-а!.. В пруду - лягушки.
- Ну и пусть лягушки. Тебе что?
- А они прыгучие. Я их боюся.
Натаскает Федора воды сама, бельё постирает.
- Поди, доченька, на чердаке бельё развесь - посушиться.мышки и зернышки
- Да-а!.. На чердаке - паук.
- Ну и пусть паук.
- Он ползучий. Я его боюся.
Махнёт Федора рукой на дочь, сама на чердак полезет.
- А ты, Аришка, пока хоть в чулан сходи, молока крынку принеси.
- Да-а!.. А в чулане - мыши.
- А хоть бы и так! Не съедят они тебя.
- Они хвостатые. Я их боюся.
Ну, что с такой трусишкой поделаешь?!
Раз летом убирали колхозники сено на дальнем покосе в большом лесу. Аришка от матери ни на шаг, цепляется за юбку, - работать не даёт.
Федора и придумала:
- Ты бы, девушка, в лес сходила по малину.
Тут в лесу страсть сколько малины. Хоть лукошко набери.
Аришка - первая в колхозе сластёна. К ягодам липнет, как муха к сахару.Аришка-Трусишка и мишка залез на дерево
- Где, маменька, где тут малинка?
- Да вон на опушке. Идём, покажу.
Как увидела Аришка на кустах красные ягоды, так к ним и кинулась.
- Далёко-то в лес, слышь, не ходи, доченька, - наставляла Федора. - А напугаешься чего - меня кличь. Я тут рядом буду, никуда не уйду.
* * *
Славно поработалось в тот день Федоре: ни разу её из лесу Аришка не окликнула.
Пришло время полдничать. Только собралась Федора за дочуркой в лес, глядь - Аришка сама идёт. Все щёки у неё в малиновом соку и в руках - полное лукошко ягоды.
- Умница, доченька! - обрадовалась Федора. - И где же это ты столько много ягоды набрала?
- А там подальше, за ручьём, в большом малиннике.
- Ишь расхрабрилась, куда забрела! Говорила ведь я тебе: далеко в лес не заходи. Как там тебя звери не съели?
- Какие там звери? - смеётся Аришка. - Один медвежонок всего и был.
Тут уж Федоре пришёл черёд пугаться.
- Как… медвежонок? Какой такой медвежонок?..
- Да смешной такой, хорошенький. Мохнатый весь, носик чёрненький, а глазки зелёные-зелёные!
- Батюшки-светы! И ты не испугалась?
- И не подумала! Я ему: «Здравствуй, Мишук!» А он, бедненький, напугался - да на дерево от меня. Я ему кричу: «Слазь, Мишенька, слазь! Дай только поглажу!» А он выше да выше. Так и не слез ко мне. Поди, и сейчас на том дереве сидит, с перепугу-то.
У Федоры так сердце и оборвалось.
- А в кустах, доченька, никого там не приметила?
- Был кто-то, ходил, сучьями потрескивал да всё ворчал толстым голосом. Тоже, верно, малинку собирал. Уж я звала-звала: «Дяденька, пособи медвежонка поймать!» Да не вышел он ко мне.
- Дитя неразумное! - всплеснула руками Федора. - Да ведь это не иначе как сама медведиха кругом ходила, своего медвежонка берегла! Да как только она тебя насмерть не разорвала!
А колхозники, как такое услыхали, сейчас подхватили кто топор, кто вилы - да в лес!
В малиннике за ручьём и на самом деле нашли медведицу. Только она им не далась, ушла от них с другим своим медвежонком.
А того медвежонка, что на дерево залез, колхозники изловили и Аришке в подарок на ремешке привели.
Случилось это всё в прошлом году.
Теперь медвежонок с большого медведя вырос, а от Аришки ни на шаг, как, бывало, Аришка от матери. Сама Аришка - та всё ещё маленькая, только ещё в первый класс пошла, и над партой её чуть видно. Мишука своего нисколько не боится, хоть он вон какое страшилище вырос: лошади от него шарахаются и трактор на дыбы становится.
Нынче уж Федорину дочурку никто Аришкой-Трусишкой не зовёт - все Аришей с Мишей величают. Она старательная такая стала, всем девчонкам в пример, матери помощница. И за водой на пруд, и в погреб, и на чердак ходит.
Вот и пойми её, чего она раньше мышей-то боялась!