Поиск

Цирк Доктора Дулитла

Оглавление

Часть V Глава 8 Цирк Доктора Дулитла ― Хью Лофтинг

ЦИРК ДОКТОРА ДУЛИТЛА
До гастролей в Лондоне оставалось шесть недель. По дороге туда циркачи собирались остановиться еще в трех городах. Первым из них был Тилмауф. Там-то Доктор и угодил опять в тюрьму — правда, всего на одну только ночь. Вот как это произошло.

Нечего и говорить, что все звери, которые работали в заведении Блоссома, обрадовались даже больше, чем люди, когда их директором стал Доктор. Но и сам Джон Дулитл не забыл о своих обещаниях. Как только у него появились деньги, он отправился в зверинец, чтобы расспросить животных, какие у них есть жалобы. Жалоб было хоть отбавляй. Прежде всего, каждому хотелось, чтобы его вольер заново покрасили. И все клетки были отремонтированы и покрашены в тот цвет, который больше всего нравился его обитателю.

После этого последовала и другая жалоба. Правда, ее Доктору приходилось выслушивать уже не раз. Лев и леопард устали жить в заточении. Они мечтали выбраться из своих тесных клеток и немного поразмяться на воле.

— Мне и самому жалко держать вас взаперти целый день, — вздыхал Доктор. — Если бы я мог, я бы сейчас же отправил вас домой в Африку и выпустил на свободу в джунгли. Все дело в деньгах. Как только мы их заработаем, я постараюсь вас освободить.

— Если бы мы могли погулять на воле хотя бы несколько минут в день, — сказал лев, грустно глядя на зеленые холмы вдалеке, — нам было бы не так тяжело.

— Да, — вздохнул леопард. — Это бы очень скрасило нашу жизнь. Я уже так устал сидеть в этой проклятой тесной коробке!

Голос леопарда был таким грустным, а морда льва такой несчастной, что Доктор не выдержал.

— Послушайте, — сказал он. — Если я разрешу вам выходить на прогулку каждый вечер, вы дадите мне одно обещание?

— Какое угодно! — хором воскликнули оба зверя.

— Скажите мне честно, если я выпущу вас на полчаса, вы вернетесь сами в свои клетки?

— Конечно, вернемся.

— Дайте мне честное слово, что вы не будете есть людей.

— Честное слово, не будем.

— Хорошо, — сказал Доктор. — Теперь каждый вечер, когда все посетители уйдут, я буду открывать ваши клетки и выпускать вас на полчасика погулять, договорились?

Сказано — сделано. Скоро вечерние прогулки льва и леопарда стали такой же традицией в Цирке Доктора Дулитла, как бесплатное чаепитие и раздача мятных леденцов детям. Каждый вечер Доктор выпускал хищников из зверинца, и через полчаса они добровольно возвращались обратно. Какое-то время все шло на удивление гладко. Циркачи вскоре поняли, что звери не собираются нарушать данное Доктору слово и нападать на людей. И даже Теодозия вскоре перестала пугаться, когда ненароком натыкалась в темноте на льва или леопарда, которые возвращались к себе в вольеры после вечерней прогулки.

— Почему я не додумался до этого раньше? — удивлялся Доктор. — Ведь звери работают целый день так же, как люди. Разве они не заслуживают небольшого отдыха на свободе? Пусть погуляют и порезвятся хотя бы ночью.

Когда лев с леопардом выходили из цирка, они вели себя очень осторожно. Чтобы никого не испугать, они старались не попадаться людям на глаза. Тем более, что люди их вообще не интересовали: им порядком надоели назойливые взгляды посетителей, которые толпились целый день у их клеток. Но однажды вечером, когда цирк только приехал в Тилмауф, случилась такая история.

Около десяти часов в фургончик Доктора прибежал Мэтью Магг.

— Доктор! — воскликнул он. — Лев не вернулся! Я пошел запирать клетки и увидел, что его нет. А выпустил я его уже час назад!

— Боже! — закричал Доктор и, вскочив на ноги, бросился в зверинец. — Он не мог убежать — ведь он дал мне слово. Лишь бы с ним ничего не случилось!

В зверинце Доктор сразу же побежал к клетке с леопардом и спросил, не знает ли он, где лев.

— Наверное, он заблудился, — ответил леопард. — Мы вышли с ним вместе и пошли по вересковой пустоши на северо-восток. По дороге нам попалась речка, и мы решили поискать, где ее можно перейти вброд. Лев пошел вверх по берегу, а я вниз. Но мне не везло — речка становилась все шире и глубже. А потом я услышал, как часы на городской ратуше пробили десять, и пошел назад. Я думал, что лев уже дома, но когда пришел сюда, то увидел, что его здесь нет.

— Вам не встретился никто из людей? — спросил Доктор.

— Ни единой души, — ответил леопард. — По пути мне попалась ферма, но я ее обошел, чтобы никого не напугать. Не волнуйтесь, Доктор, лев скоро вернется.

Всю ночь Доктор не ложился спать. Он даже сходил к той речке, про которую ему рассказывал леопард и поискал льва там, но его и след простыл.

Наступило утро, а лев так и не вернулся. Доктор начал ужасно волноваться. Однако пора было открывать цирк, и он пошел встречать первых посетителей. Все утро он был очень занят, и это, к счастью, отвлекало его от тревожных мыслей о пропавшем животном.

Во время чаепития Доктор, как обычно, играл роль радушного хозяина, а Теодозия бегала от столика к столику, разливая чай. В этот день народу в цирке было особенно много. Фермеры и горожане, принарядившись по случаю воскресенья, пришли сюда развлечься и отдохнуть.

Вдруг, когда Доктор проходил между столиками, предлагая дамам блюдо с пирожными, он заметил мистера льва, который неторопливым шагом возвращался в цирк через главные ворота. Так как все были заняты чаепитием, а лев старался идти очень тихо, никто не обращал на него внимания. Доктор надеялся, что ему удастся добраться до своей клетки незамеченным. Но — увы! Когда до зверинца оставалось всего несколько шагов, из балагана братьев Пинто вышло семейство фермера и наткнулось прямо на льва. Что тут началось! Женщина издала пронзительный вопль, схватила ребенка на руки и бросилась бежать. Фермер с испугу кинул свою дорожную палку прямо льву в нос и тоже пустился наутек. Дамы завизжали, повсюду начали опрокидывать столики, а какой-то глупец даже выстрелил из ружья. Бедный лев, до смерти испугавшись, развернулся и со всех ног бросился вон из цирка.

В конце концов публику удалось немного успокоить, но выходной день был испорчен. Никому уже больше не хотелось развлекаться, и вскоре цирк опустел.

Таким образом, появившись всего на несколько минут, мистер лев снова исчез. Доктор очень испугался, что после такой ужасной встречи он вообще не решится вернуться в цирк, а найти его теперь будет еще труднее, чем прежде.

Но только Джон Дулитл собрался отправиться на поиски льва, как к нему пришли двое полицейских и арестовали его. Они сказали, что Доктор обвиняется в том, что разрешает хищникам разгуливать на свободе, подвергая опасности жизнь граждан. Кроме того, оказалось, что лев забрался в чей-то курятник и съел там всех кур. Вскоре объявился и хозяин этих кур. Когда Доктора вели в тюрьму, он бежал за ним по пятам и, ругаясь на чем свет стоит, требовал возмещения всех убытков.

Эту ночь Доктор провел в тюрьме. Лев же к тому времени нашел себе убежище в подвале одной пекарни. Однако ни пекарь, ни кто-либо другой не решались вывести его оттуда. Все жильцы дома были так напуганы, что даже не легли спать. Они послали в цирк гонца с просьбой забрать хищника. Но хитрый Мэтью Магг, который прекрасно знал, что со львом легко может справиться любой из циркачей, сказал, что один только Доктор не боится подходить к животному, и если они хотят, чтобы льва забрали, пусть скорее бегут в тюрьму и просят освободить Джона Дулитла.

Поэтому, как только рассвело, Доктора выпустили из тюрьмы.

Он сразу же отправился в пекарню, чтобы поговорить со львом.

— Мне страшно стыдно, Доктор, — начал оправдываться тот, — но я заблудился. Всю ночь я бродил по этому полю и только к утру отыскал свои старые следы. Я так старался незаметно проскользнуть в цирк. Но когда этот болван выстрелил из ружья, я ужасно испугался и поэтому убежал.

— Ну, а цыплята? — спросил Доктор. — Ты же обещал мне никого не трогать, когда будешь гулять на свободе?

— Я только обещал не трогать людей, — возразил лев. — Вы не представляете, как мне хотелось есть после этой ночной прогулки. Я просто умирал с голоду. Сколько они с вас требуют за этих кур?

— Девять фунтов, десять шиллингов и шесть пенсов, — ответил Доктор. — Всего одиннадцать цыплят — по полкроны за каждого.

— Да это же грабеж средь бела дня! — воскликнул лев. — Я в жизни не ел более невкусных и жестких цыплят! К тому же, их было девять, а не одиннадцать.

— Ладно. В следующий раз, — сказал Доктор, — я сам буду сопровождать тебя во время прогулок.

И он повел льва домой. А испуганные жители наблюдали сквозь замочные скважины, как этот страшный зверь шествует по улицам за Джоном Дулитлом — покорный и тихий, словно ягненок.

Теперь, когда Доктор мог устроить животным такую жизнь, о которой он всегда мечтал, ему очень нравилось работать в цирке. А бедная Даб-Даб начала понимать, что у нее остается все меньше шансов вернуть Доктора в Падлби.

Вы уже знаете, что любимым занятием Джона Дулитла в свободное время было придумывать новые спектакли и аттракционы с участием зверей. Он всегда старался, чтобы они понравились прежде всего детям, а потом уже взрослым. Успех Говорящей Лошади и Падлбийской Пантомимы натолкнули Доктора на мысль, что его умение разговаривать с животными может сослужить ему отличную службу. Например, тех змей, которых он купил у Фатимы, Доктор научил выступать со своим собственным номером. Вместо шатра, в котором сидела глупая и толстая Фатима, выдававшая себя за заклинательницу змей, в Цирке Доктора Дулитла поставили еще один балаган, в котором змеи давали свое представление совершенно самостоятельно, без помощи людей. Под аккомпанемент музыкальной шкатулки они исполняли необычный, но очень грациозный танец. Это было что-то среднее между кадрилью и детской игрой в веревочку. (Знаете, когда веревочка натягивается между пальцами обеих рук, и играющие запутывают или распутывают ее, чтобы получились разные фигуры.) Так вот, змеи плавно скользили по сцене, раскачиваясь в такт музыке на своих хвостах, потом, выстроившись парами, кланялись друг другу и, свиваясь в кольца, образовывали одну длинную цепочку. Кроме того, они делали и тысячу других удивительных вещей, которые публике еще никогда не приходилось видеть.

Со временем почти все без исключения аттракционы, в которых выступали животные, стали исполняться ими самостоятельно, без участия людей. Их было очень много, и каждый был сделан таким образом, чтобы подчеркнуть неповторимые особенности того или иного животного. Например, в номере змей публике демонстрировалась их необычайная грациозность, так как, по мнению Джона Дулитла, змея была самым грациозным существом на свете. Слон же, наоборот, ворочал на сцене тяжести, показывая зрителям свою фантастическую силу, а не делал разных глупых трюков, балансируя на одной ножке, как это обычно принято в других цирках.

— Люди не должны вмешиваться в представления зверей, — сказал как-то раз Доктор Мэтью Маггу. — Аттракционы Геркулеса, Хопа или акробатов — это совсем другое дело. Они показывают всем свое искусство. Но скажи мне, зачем нужен на сцене какой-то глупый дрессировщик, который, щелкая хлыстом, заставляет льва прыгать через кольца? Люди привыкли думать, что сами животные ни на что не способны. Но я уверен, что если им не мешать, они придумают аттракционы намного лучше наших. Только им надо объяснить, какие вещи кажутся людям смешными. Ты знаешь, ведь животные намного остроумнее человека. Просто люди слишком глупы, чтобы понять их чувство юмора. То, что обычно смешит зверей, совсем не трогает нас. Мне все время приходится упрашивать их опуститься до нашего уровня и делать свои шутки более… э… грубыми и плоскими. Иначе люди могут их совсем не понять.

Теперь вы видите сами, что Цирк Доктора Дулитла стал совершенно новым и необычным цирком. Каждого, кто приходил туда, встречали так тепло и радушно, что ему казалось, что он попал в большую и добрую семью.

Там не существовало почти никаких запрещающих правил для посетителей. И если какому-нибудь мальчишке хотелось заглянуть за кулисы, или зайти в вольер к слону, его непременно туда пропускали. Одно только это делало Цирк Доктора Дулитла непохожим на все остальные. И когда артисты уезжали из того города, где только что выступали, их всегда провожали дети. Они бежали за фургончиками несколько миль подряд, а потом вспоминали цирк еще очень долго и терпеливо ждали, когда же он снова вернется в их город. Ведь каждый ребенок знал, что Цирк Доктора Дулитла — это цирк для детей.

Оглавление

Оглавление

Часть V Глава 7 Цирк Доктора Дулитла ― Хью Лофтинг

МЭТЬЮ МАГГ — ЗАМЕСТИТЕЛЬ ДИРЕКТОРА
Не только счетовод Гу-Гу, но и домохозяйка Даб-Даб были необычайно заняты в эти дни.

— Знаете, — сказала утка как-то вечером Джипу и Гу-Гу, — хотя все складывается очень удачно и я совсем не хочу отравлять всеобщую радость, мне кажется, что нашему Доктору нужен помощник. Конечно, никто лучше него не придумает пьесу для зверей или какой-нибудь новый номер, но вести дела он совершенно не умеет. Я знаю, что произойдет: все его партнеры — и Геркулес, и Хоп, и Пинто — скоро разбогатеют, а он так и останется бедным. Только вчера вечером Доктор говорил мне, что собирается отправить опоссума домой в Вирджинию: он хочет лазить по деревьям при лунном свете, а здесь, видите ли, не те деревья и не тот лунный свет. Я сказала ему, что в Англии луна абсолютно такая же, как в Вирджинии. А он ответил, что нет, не такая: у нас она недостаточно зеленая. Представляете, во сколько нам обойдется билет до Америки? Я уверена, что как только Доктор заработает на него деньги, он тут же отправит опоссума домой. Он уже говорил мне и о льве, и о леопарде — что таких больших диких зверей нельзя держать в неволе. Ох, если бы у нас был еще один управляющий, который умеет вести дела! Он бы приглядывал за нашим Доктором.

— Ты права, — вздохнул Джип. — Доктору нужен помощник. Но знаешь, я очень надеюсь на Мэтью Магга — он совсем не такой простак, как кажется.

— К тому же он очень добрый, — вставил Свисток. — Как только он завидит меня или Тоби, сразу же достает из кармана косточку и бросает ее нам.

— Да, — подтвердил Джип. — Раньше он как раз этим и занимался — доставал для кошек еду. У него и вправду очень доброе сердце. И в делах он тоже кое-что смыслит. Ведь это он договорился о наших гастролях в следующем городе. Доктор совершенно не знал, как это делается. Он посоветовался с Мэтью, и тот сразу же отправился туда и все разузнал: когда там бывает ярмарка, сколько нужно будет платить за землю, сколько стоит фураж и тому подобное. Я не раз слышал, как Мэтью хвастался, что он — партнер знаменитого циркового артиста и доктора медицины Джона Дулитла. Он умеет набить цену и себе, и нашему цирку, а это не так уж плохо. Он заставил Доктора напечатать афиши, и их уже расклеили по всему Тилмауфу, где мы будем скоро выступать. Да, я очень надеюсь на Мэтью. Он хороший человек.

И все согласились, что было бы совсем неплохо, если бы Мэтью, как выразилась Даб-Даб, приглядывал за Доктором. Ведь теперь, когда уже ничто не мешало Джону Дулитлу осуществить все прежние замыслы, он мог бы так ими увлечься, что непременно разорился бы.

Цирк Доктора Дулитла очень отличался от всех других цирков, которые существовали до этого в Англии. Во-первых, Доктор настоял на том, чтобы циркачи обращались с публикой очень вежливо; во-вторых, он запретил им говорить неправду о своих аттракционах. Ведь они привыкли называть их «самыми грандиозными на свете», а своих животных «единственными в неволе». Каждый старался, как мог, расхвалить себя и свой номер.

Доктор положил этому конец. Он попросил артистов говорить публике только то, что есть на самом деле, — чтобы никто не чувствовал себя обманутым, когда уходил из цирка. Вначале это очень не понравилось Мэтью Маггу. Он стал убеждать Доктора, что если не набить себе цену, то и народу придет очень мало. Однако вскоре выяснилось, что Доктор был прав. Когда люди увидели, что все, о чем написано в афишах, — правда, Цирк Доктора Дулитла приобрел репутацию самого честного, и от посетителей не стало отбою.

Мэтью не нравилось также и то, что Доктор решил устраивать бесплатное чаепитие для всех посетителей.

— Вы же разоритесь, Доктор! — говорил он. — К нам приходят тысячи людей, и вы хотите бесплатно напоить их всех чаем! Ведь у нас цирк, а не гостиница и не приют для вдов и сирот.

— Но, Мэтью, — возражал Доктор. — Люди, которые приходят к нам, — мои гости. Некоторые идут сюда издалека, да еще и несут на руках детей. Разве им не приятно будет выпить чашечку чая? Это ведь такой хороший обычай. Я сам чувствую себя ужасно, если не выпью днем чаю. К тому же, если мы будем закупать чай и сахар на вес, это обойдется нам не так уж и дорого. А твоя Теодозия будет его готовить.

И чаепитие для посетителей стало доброй традицией. А потом к ней прибавилась еще одна — всем детям, которые приходили в его цирк, Доктор бесплатно раздавал пакетики с мятными леденцами. И вскоре то, что предсказывал Доктор, сбылось: в том городе, где пути Цирка Дулитла пересекались с каким-нибудь другим цирком, артисты Доктора зарабатывали вдвое больше — потому что люди знали, что в Цирке Доктора Дулитла их напоят чаем и будут обращаться с ними вежливо и честно.

Оглавление

Оглавление

Часть V Глава 5 Цирк Доктора Дулитла ― Хью Лофтинг

ТАИНСТВЕННОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МИСТЕРА БЛОССОМА
Внимательно выслушав все, что сказал ему пес, Доктор озабоченно нахмурился. Он медленно надел шляпу и вышел вслед за Джипом под дождь.

В вагончике директора все было в точности так, как описал его четвероногий друг. Внутри не было ни души, а все мало-мальски ценные вещи исчезли. На полу валялось только несколько обрывков бумаги. В соседней комнате, которая служила спальней миссис Блоссом, Доктора встретила такая же картина. Казалось, что хозяева, которые собирались в невероятной спешке, покинули свой дом давным-давно.

Пока Джон Дулитл в недоумении озирался по сторонам, сзади кто-то тронул его за плечо. Это был Мэтью Магг.

— Довольно паршивая картина, а? — спросил он. — Чтобы взять деньги из банка, Блоссому совсем не нужен был сундук и все остальное. Сдается мне, что мы больше не увидим нашего славного доброго директора, как вам кажется?

— Подожди, Мэтью, — возразил Доктор. — Давай не будем спешить с выводами. Он сказал, что вернется. Наверное, он просто где-то задержался. Что же касается сундука и других вещей, то он может делать с ними все, что захочет. Ведь они — его собственные. Пока у нас нет доказательств, мы не можем ничего утверждать.

— Гм, — хмыкнул Продавец Кошачьей Еды. — Конечно, вам и подумать противно, что кто-то может оказаться прохвостом. Но поверьте моему слову — вы можете проститься с денежками, которые заработали в Манчестере.

— У нас нет никаких доказательств, Мэтью, — повторил Доктор. — И послушай: если твои подозрения оправдаются, дело примет очень серьезный оборот для всех, кто работает в цирке. Пожалуйста, не говори пока о них никому, хорошо? Совершенно незачем будоражить людей, когда мы сами толком ничего не знаем. Давай сделаем вот что: ты потихоньку оседлай коня и отправляйся в Манчестер. Там разыщи мистера Беллами и спроси у него, не знает ли он, что случилось с Блоссомом. Поезжай скорее, а когда вернешься, все мне расскажешь.

— Хорошо, — сказал Мэтью, поворачиваясь, чтобы уйти. — Но я уверен, что мистер Беллами знает о том, куда делся Блоссом, не больше нас с вами. Наверняка, он уже где-нибудь поблизости от материка. Удирает так, что только пятки сверкают.

Джип, который был свидетелем этого разговора, выскочил за дверь и помчался в фургончик Доктора.

— Друзья, — объявил он, стряхнув с себя капли дождя, — Александр Блоссом смылся.

— Боже! — воскликнул Гу-Гу. — С нашими деньгами?

— Конечно, с деньгами, черт его подери! — рявкнул Джип. — С этими деньгами мы бы могли жить припеваючи до конца своих дней.

— Я знала это! — простонала Даб-Даб, всплеснув в отчаянии крыльями. — Я же говорила Доктору, что Блоссому нельзя доверять. Я с самого начала подозревала, что он проходимец. Сейчас он купается в роскоши, а мы отдаем свои последние пенсы, чтобы расплатиться с его долгами!

— Ну и что! — воскликнул Габ-Габ. — Даже лучше, что он сбежал! Теперь мы сможем сделать настоящий цирк, Цирк Доктора Дулитла, о котором все звери так мечтали. Ура! Наконец-то мы избавились от обманщика Блоссома. Как я рад, что он удрал!

— Из того, чего ты не знаешь, — яростно набросилась на поросенка Даб-Даб, — можно составить целую библиотеку! Как Доктор сможет управлять цирком, если у него нет ни пенни в кармане? Как он будет платить жалованье циркачам и аренду за землю? Чем он будет кормить зверей? Чтобы содержать цирк, нужны деньги, деньги и деньги — целая куча денег. Ты — ты просто прокисший пудинг! Ты только посмотри на этот дождь: целыми днями он льет как из ведра, и неизвестно, когда кончится. И за все это время к нам не пришло ни души! А целые вагоны животных проедают десятки фунтов в день! Задолженность артистам и рабочим растет каждую минуту! «Я рад, что он удрал»! Да ты, ты просто сосиска!

Когда Мэтью Магг ушел. Доктор сел на старый ящик в комнате Блоссома и задумался. Закурив свою трубку, он стал смотреть на барабанящий по грязным лужам дождь. Время от времени он вынимал из кармана часы и, взглянув на них, начинал хмуриться.

Через полчаса Доктор увидел, что к нему бежит Геркулес. Силач сбросил свой мокрый плащ у входа и зашел в вагончик.

— Говорят, что хозяин сбежал, — сказал он. — Это правда?

— Не имею ни малейшего представления, — ответил Доктор. — Он поехал в Манчестер и обещал вернуться к двум часам, но до сих, пор его нет. Наверное, он где-то задержался.

— Ну ладно, — вздохнул Геркулес. — Будем надеяться, что он скоро вернется. Сегодня он должен заплатить мне жалованье за неделю. Мне нужны деньги.

Силач присел на пол рядом с Доктором, и они принялись болтать о погоде и народных приметах.

Через несколько минут к ним присоединился клоун Хоп со своим Свистком. Всем известно, что ничто не распространяется так быстро, как плохие новости. До него тоже дошел слух, что Блоссом удрал из цирка. И на этот раз Доктор попытался оправдать директора. Он сказал, что пока у них нет доказательств, директора нельзя ни в чем обвинять.

И друзья продолжили разговор о погоде. Правда, теперь он был уже несколько натянутым и не вызывал у собеседников большого интереса.

Вскоре пришли и братья Пинто, акробаты на трапеции. Они тоже хотели знать, куда подевался Блоссом и почему он не заплатил им в это утро жалованье, как обещал раньше.

Скоро Доктор, который с каждой минутой все больше недоумевал, почему не едет Блоссом, уже не мог говорить ни о чем другом, кроме как о его таинственном исчезновении.

Наконец в вагончик пришел бригадир рабочих.

— Это мне совсем не нравится, — угрюмо сказал он, когда услышал то, что слышали уже все остальные. — У меня жена и трое детей. Скажите на милость, чем я буду их кормить, если мне не заплатят? Уже сегодня моей хозяйке не из чего приготовить обед!

— Вот именно, — воскликнул один из братьев Пинто. — У нас с женой недавно родился малыш, нам тоже очень нужны деньги. Если Блоссом действительно удрал, мы должны сообщить об этом в полицию.

— Но мы же не знаем наверняка, что он сбежал, — продолжал настаивать Доктор. — Он может вернуться в любую минуту.

— А может и не вернуться, — вставил Геркулес. — Если он мошенник, то к тому времени, когда мы получим доказательства, он уже будет где-нибудь в Китае. И тогда ищи-свищи. Сейчас уже почти шесть. Братья Пинто правы. Что мы здесь сидим и гадаем? Надо послать кого-нибудь в Манчестер.

— Я уже послал туда своего помощника Мэтью Магга, — сказал Доктор.

— Гм, — хмыкнул один из акробатов, — значит, и у вас на душе неспокойно, Доктор? Когда он уехал?

Джон Дулитл снова взглянул на часы.

— Примерно четыре часа назад.

— Пора бы ему вернуться, — проворчал Геркулес. — Но я готов поклясться, что в Манчестере он не найдет и следа Блоссома. Да, ребята, похоже, что нас бросили. Хотел бы я, чтобы этот Блоссом сейчас здесь оказался! Он бы запел у меня соловьем! — И силач так крутанул своей ручищей-кувалдой в воздухе, как будто хотел свернуть кому-то голову.

— Не понимаю, — сказал рабочий. — С чего это он решил вдруг бросить все свое хозяйство и смыться?

— То, что он оставил, — это тьфу по сравнению с тем, что прихватил с собой, — возразил Геркулес. — Одному Богу известно, сколько денег он получил от Беллами за спектакли Доктора. Такие барыши его цирку никогда и не снились. К тому же, этот негодяй уже три недели подряд не платил нам жалованье. Как к нему ни придешь — у него всегда найдутся отговорки. Я не сомневаюсь, что он давно задумал сбежать, — как только почуял большой улов.

— Что же нам теперь делать? — воскликнул клоун Хоп.

— Да, что нам делать? — повторили братья Пинто.

— Нам нужно выбрать нового директора, — сказал Геркулес, — такого, который смог бы позаботиться о цирке и вытащить нас из этой дыры.

Оглавление

Оглавление

Часть V Глава 6 Цирк Доктора Дулитла ― Хью Лофтинг

ДОКТОР СТАНОВИТСЯ ДИРЕКТОРОМ ЦИРКА
Как только Геркулес произнес это, взгляды всех присутствующих устремились на Доктора.

— Доктор, — сказал силач. — Сдается мне, что нашим новым директором должны стать вы. Я готов побиться об заклад, что из вас получится отличный директор. А, ребята?

— Мы согласны, мы согласны! — закричали все. — Доктор — как раз тот человек, который нам нужен.

— Ну вот и прекрасно, — обрадовался Геркулес. — Доктор, от имени коллектива «Величайшего Цирка на Земле» я вручаю вам заведение покойного Александра Блоссома. Отныне и во веки веков ваше слово будет для нас законом.

— Но… Боже… — от растерянности Доктор начал заикаться. — Я же ничего не знаю, я никогда не был директором цирка, и кроме того, я…

— Нет, знаете, — перебил его Геркулес. — Разве не ваше выступление с Беппо принесло нам такой успех в Бриджтоне? Или не ради вас цирк пригласили в Манчестер? Кто, кроме вас, умеет разговаривать с животными? Никто. Нам нечего бояться — с вами мы не пропадем. Я уверен, что если вы станете директором, мы заработаем даже больше денег, чем с Блоссомом. Теперь вы можете распоряжаться нами, как хотите.

— Геркулес прав! — воскликнул Хоп. — Только подумайте, что с нами станет, если вы откажетесь! Только вы один можете вытащить нас из этого переплета!

Целую минуту Доктор ничего не отвечал. Он сидел на своем ящике и думал. Циркачи стояли с понурыми лицами и терпеливо ждали, что же он решит. Наконец Доктор повернулся к ним и сказал:

— Хорошо. Я не собирался задерживаться в цирке надолго, но сейчас я просто не имею права уйти. Как я могу бросить на произвол судьбы вас и всех тех животных, которым я обещал помочь? Если вы хотите, чтобы я стал директором, я попробую им стать. Но теперь мы будем работать совсем по-другому. Все будут партнерами в общем деле. Сколько мы заработаем, столько вы и получите. Вместо жалованья я буду выдавать каждому причитающуюся ему долю денег. Это значит, что когда наши дела будут идти плохо, — вы будете получать совсем немного, а когда хорошо — то очень много. Кроме того, я оставляю за собой право увольнять того, кого захочу, в любой момент, без предупреждения.

— Вот здорово! — закричал Геркулес. — Вот как надо управлять цирком — все партнеры, а хозяин один.

— Но я должен предупредить вас, — сказал Доктор, — что вначале нам придется очень тяжело. Мы будем много работать, а денег почти не будет. Ведь сейчас у нас нет ни пенни, и пока не кончится дождь, мы не сможем ничего заработать. Может быть, мы даже влезем на какое-то время в долги. Правда, сначала нужно найти человека, который согласится открыть нам кредит. Ну как, вы готовы к этому?

— Готовы! Готовы! — закричали все. — Мы с вами, Док! Недовольных не будет! Вы тот директор, который нам нужен.

Уныние и отчаяние, охватившее циркачей минуту назад, сменились радостным оживлением. Они улыбались и поздравляли друг друга.

Посреди этого веселья в вагончике появился Мэтью Магг. Вместе с ним приехал и сам мистер Беллами.

— Я очень сожалею о том, что произошло, — сказал директор Амфитеатра, обращаясь к Доктору. — Я выдал этому негодяю Блоссому две тысячи фунтов, и он сбежал вместе со всеми деньгами, даже не расплатившись с торговцами. Они первыми пришли ко мне и сказали, что Блоссом их обманул. А потом уже прибыл и ваш мистер Магг. Мы сообщили обо всем в полицию, но я сомневаюсь, что они смогут поймать этого мерзавца. Он, наверное, уже очень далеко. Вы лучше возвращайтесь в Манчестер, и я снова предоставлю вам место в моем парке. Вы сможете выступать там до тех пор, пока не заработаете столько денег, сколько вам будет нужно.

— Ура! — закричал Хоп. — И посмотрите, дождь кончился. Наконец-то счастье улыбнулось нам. Ура Цирку Доктора Дулитла!

— Простите, — раздался вдруг позади чей-то тихий и вежливый голос. — Могу я видеть Доктора Дулитла?

Все обернулись и увидели, что на пороге стоит какой-то невысокий и худощавый господин. В дверном проеме за его спиной ярко светило солнце.

— Это я, — ответил Доктор.

— Очень рад с вами познакомиться, — сказал маленький господин. — Я представитель фирмы театральных продюсеров. Не могли бы вы приехать со своей труппой на гастроли в Лондон в следующем месяце? Если, конечно, вас еще не ангажировали на это время.

— Ха! — воскликнул Геркулес. — Ну, что я вам говорил? В первую минуту, как он стал директором, нас пригласили в Манчестер, а во вторую — в Лондон. Да здравствует наш Доктор!

Этот день стал самым счастливым для всех обитателей цирка — и людей, и животных. Как только среди циркачей разнеслась молва, что теперь их директором будет Джон Дулитл, все — и рабочие, и артисты, и мальчишки-конюхи — побежали поздравлять его. Каждому хотелось сказать Доктору, как он будет рад работать под его руководством.

Теперь, когда дождь кончился, у всех поднялось настроение, и сразу закипела работа. Первым делом циркачи сняли старую вывеску «Величайший Цирк на Земле», а на ее место водрузили новую: «Цирк Доктора Дулитла». Конечно, это было не такое броское название, но в действительности цирку Доктора Дулитла суждено было стать намного более известным и прославленным, чем когда-либо был цирк Блоссома.

Мистер Беллами старался чем мог помочь циркачам, оставшимся без гроша. Он предложил Доктору денег взаймы, но тот, не желая влезать в новые долги, отказался. Он только попросил директора Амфитеатра поговорить с торговцами, чтобы те давали им продукты в кредит, пока цирк не заработает хоть немного денег. Нечего и говорить, что мистер Беллами был очень известной фигурой как в Манчестере, так и за его пределами, и все лавочники того городка, где расположился Цирк Дулитла, его прекрасно знали. Поэтому торговец зерном, зеленщик, бакалейщик, мясник и многие другие с готовностью согласились выполнить просьбу директора Амфитеатра.

Переезд в Манчестер означал новые расходы, поэтому Доктор решил не возвращаться туда, а остаться в том городке, где они были. Погода наладилась, и к ним стало приходить все больше и больше народу. К тому же, приезд мистера Беллами и его визиты к местным лавочникам возбудили любопытство горожан — всем захотелось взглянуть на цирк, о котором так заботился знаменитый директор Амфитеатра. Популярности Цирка Доктора Дулитла способствовало, как ни странно, и само бегство Блоссома с деньгами. Как только в Манчестере стало известно, что «Падлбийская пантомима» ограблена и брошена без средств к существованию в маленьком городке, все газеты стали писать только об этом. И внезапно жители городка обнаружили, что эта самая знаменитая «Падлбийская пантомима» находится у них, а они ее даже не замечали, пока не прочитали о ней в газетах.

После этого все только и говорили, что об ограблении, каждому ужасно хотелось посмотреть и на пантомиму, и на Доктора, и на его знаменитых актеров. Народ валом повалил в Цирк Доктора Дулитла.

Как вы уже знаете, это был небольшой город, но за три дня циркачам удалось заработать достаточно денег, чтобы вернуть все долги и купить провизии еще на несколько дней. После этого даже кое-что осталось, и Доктор заплатил каждому жалованье, правда, очень-очень маленькое.

Опытный бухгалтер Гу-Гу трудился с утра до вечера. Ведь теперь ему пришлось не только считать деньги, заработанные Тяни-Толкаем, но и вести тщательный учет всех средств, поступающих в цирк. А это было не таким простым делом. Сначала Гу-Гу подсчитывал общий заработок, потом вычитал из него те деньги, которые они должны были заплатить лавочникам, а потом уже делил оставшуюся сумму между всеми циркачами. Причем жалованье каждого зависело от того, сколько он работал. Например, рабочие и кучера, которые работали всего два раза в неделю, получали меньше, чем артисты, которые выступали в аттракционах два раза в день. Но чем лучше шли дела цирка, тем больше получал каждый, и наоборот.

Хотя почти все циркачи стойко переносили те первые тяготы, о которых предупреждал Доктор, все же нашлось несколько человек, которые были недовольны, что им сразу не заплатили большого жалованья. Джон Дулитл и сам был рад избавиться от таких работников, и потому, как только у него появились деньги, он тут же расплатился с ними и уволил их. Таким образом, новый цирк Доктора Дулитла начал свое существование в меньшем составе, чем цирк Блоссома закончил. Зато теперь там не было никакого обмана, а все, кто работал в нем — и люди, и животные, — стали настоящими друзьями. Они были полны надежды и счастливы, что теперь у них появился такой замечательный директор.

Оглавление

Оглавление

Часть V Глава 4 Цирк Доктора Дулитла ― Хью Лофтинг

СЛАВА, БОГАТСТВО И ДОЖДЬ
Волнения Джона Дулитла, что его актеры растеряются перед такой большой аудиторией, оказались напрасными. Музыка, яркий свет рампы и огромное количество зрителей не только не испугали животных, но, наоборот, вдохновили их. После спектакля Доктор сказал, что ни на одной репетиции они не играли с таким мастерством.

Что же касается публики, то она была просто очарована с того момента, как только поднялся занавес. Вначале многие зрители не поверили, что выступать будут настоящие животные. Они перешептывались и уверяли друг друга, что это, должно быть, труппа мальчиков или карликов в масках. Однако, когда из-за кулис вылетели два филина, которые открыли представление, промаршировав по сцене с плакатами в клювах, публика поняла, что обман здесь невозможен. И, по мере того, как разворачивалось действие, даже самые недоверчивые из зрителей убедились, что перед ними настоящие животные. Ведь никакие актеры, как бы хорошо они ни были натренированы и загримированы, не могли бы так подражать животным.

С самого начала представления любимцем публики стал Габ-Габ. От его гримас и ужимок зрительный зал просто сотрясался от хохота. Но когда на сцену вышла Даб-Даб, мнения разделились. Ее танец с Тоби и Джипом покорил всех. И действительно, хотя обычно эта замечательная утка двигалась очень неуклюже, на сей раз она исполнила менуэт с восхитительной грацией. Зрители пришли в такой восторг, что стали бешено аплодировать, топать и кричать: «Еще! Еще!» Они не давали актерам продолжить пантомиму до тех пор, пока Даб-Даб не станцевала еще раз. И тут одна дама из первого ряда бросила на сцену букетик фиалок. Так как Даб-Даб никто прежде не бросал цветов, она ужасно растерялась. Но ее выручил Свисток, опытный актер. Прыгнув вперед, он подхватил букет и торжественно вручил его Коломбине.

— Поклонись! — зашептал Доктор из-за кулис на утином языке. — Поклонись публике — той даме, которая бросила тебе цветы.

И Даб-Даб сделала реверанс, как настоящая балерина.

Когда занавес опустился и последние звуки оркестра смолкли, зал взорвался оглушительными аплодисментами. Актеры вышли на сцену, держась за «руки», и поклонились. Но публика никак не хотела их отпускать. Они кланялись до тех пор, пока Доктор не попросил их выходить по одному. Габ-Габ строил рожицы и выделывал разные ужимки, Свисток снимал свой шлем и раскланивался, Тоби кувыркался в воздухе с ловкостью настоящего Арлекина, Джип строил трагические гримасы Пьерро, а Даб-Даб еще раз сразила наповал аудиторию, сделав пируэт на своих перепончатых пуантах и послав зрителям воздушный поцелуй.

Коломбине полетели новые букеты, а Панталоне кто-то бросил пучок морковки, которую тот начал есть прямо на сцене.

Не дождавшись конца представления, мистер Беллами пришел за кулисы сказать Доктору, что с тех пор, как он является владельцем этого театра, ему еще ни разу не приходилось видеть такого успеха. Он тут же предложил Блоссому заключить контракт еще и на следующую неделю.

Когда публика наконец покинула театр, Габ-Габ побежал в зал, чтобы взглянуть на сцену со зрительских мест. Там он обнаружил множество разбросанных программок. Поросенок был очень польщен, увидев, что на каждой напечатано его имя как исполнителя роли Панталоне.

— Гм, — сказал он, осторожно складывая одну программку. — Я должен это сохранить для потомства. Пожалуй, я положу ее в мой альбом с меню.

— Наверное, ты хотел сказать: в альбом с марками? — удивился Доктор.

— Нет. Недавно я бросил собирать марки. Теперь я коллекционирую меню. Их намного интереснее разглядывать.

Так как фургончик Доктора стоял рядом с Амфитеатром, его питомцы теперь редко встречались со своими старыми друзьями из цирка, которые выступали в другом конце парка. Однако Доктор часто ходил навещать Мэтью и Тяни-Толкая. А клоун Хоп, силач Геркулес и братья Пинто сами нередко забегали к Доктору в гости на чашечку чая и почти каждый вечер ходили в театр, чтобы посмотреть пантомиму.

Спектакль зверей шел с необычайным успехом всю неделю. На каждое представление собиралось все больше и больше народу. Зрители покупали билеты задолго до начала пантомимы. Такое случалось прежде всего один только раз — когда в Манчестер приезжал на гастроли знаменитый скрипач.

Каждый вечер в фургончик Доктора приходили богатые джентльмены и элегантные дамы. Им хотелось лично поздравить Джона Дулитла с успехом и еще раз взглянуть на его замечательных актеров. От такого внимания Габ-Габ начал ужасно задаваться. Он стал капризным, как истинная знаменитость. Поросенок даже назначил посетителям часы приема. Например, он отказывался выходить к своим поклонникам в то время, когда ему полагалось вздремнуть.

— Знаменитые артисты должны беречь себя, — говорил он. — Я принимаю посетителей только с десяти до двенадцати часов утра. По-моему, это следует напечатать в газетах, Доктор.

Одна дама попросила поросенка расписаться в альбоме, в который она собирала автографы разных знаменитостей. И Габ-Габ, не без помощи Доктора, конечно, нацарапал в нем свои инициалы Г. Г. Рядом он изобразил веточку петрушки, которая, по его словам, была их семейным гербом.

Даб-Даб, хотя и была не менее знаменитой, чем поросенок, относилась к своей славе намного спокойнее. Сразу после представления можно было видеть, как она хлопочет по хозяйству в фургончике Доктора. Она стелила постели или жарила картошку, даже не успев снять свою розовую балетную юбочку.

— Этот поросенок мне ужасно надоел, — говорила она. — И с чего это он так задается? Если бы не Доктор, никто бы из нас не прославился. Ведь все животные смогут делать то же самое, что и мы, если их учителем будет Джон Дулитл. Кстати, Доктор, вы забрали у Блоссома деньги?

— Еще нет, — ответил Доктор. — К чему беспокоиться? Ведь еще не прошло и недели, как мы здесь выступаем. А Беллами хочет продлить контракт и на следующую неделю. Я не видел Блоссома — постой, постой — вот уже три дня.

— Вы должны обязательно сходить к нему. Я считаю, что нашу долю нам нужно забирать каждый день.

— Почему, Даб-Даб? Мне кажется, что Блоссом — честный человек.

— Честный? — переспросила Даб-Даб. — Может быть, он и честный, но я бы не упускала его из виду. Послушайтесь моего совета и забирайте деньги каждый день. Он, наверное, нам уже очень много должен. Особенно сейчас, когда пантомима идет два раза в день.

— Хорошо, хорошо, Даб-Даб, не волнуйся, — успокоил домохозяйку Доктор. — Блоссом отдаст деньги, как только разберется со всеми своими счетами.

Даб-Даб без конца напоминала Доктору, чтобы он сходил к Блоссому, но Джон Дулитл так этого и не сделал. Уже подходила к концу вторая неделя их гастролей в Манчестере, а директор «Величайшего Цирка на Земле» все еще не появлялся с деньгами. Но самым странным было то, что вот уже несколько дней его никто не видел. Тяни-Толкай приносил Доктору неплохой доход, и заработанных им денег вполне хватало на насущные нужды труппы. Как всегда, беспечный в отношении денег, Доктор не беспокоился, надеясь, что все уладится само собой.

К концу второй недели «Падлбийская пантомима» стала такой знаменитой, что фургончик Доктора уже не мог вместить всех желающих поговорить с режиссером удивительного спектакля и еще раз взглянуть на его артистов. И тогда Джон Дулитл и его питомцы решили устроить для публики прощальное чаепитие.

Целое утро Даб-Даб трудилась, не покладая крыльев. Ведь ей надо было разослать более двухсот приглашений. На помощь позвали и миссис Магг. Фургончик украсили цветами, а вокруг него расставили множество маленьких столиков. Теодозия с Даб-Даб напекли огромное количество пирожных и приготовили триста чашек чаю. Наконец в субботу, в четыре часа пополудни, начали собираться гости. Артисты, многие из которых были одеты в свои театральные костюмы, тоже расселись за столиками и как радушные хозяева стали пить чай вместе с элегантными дамами и господами. Это было прощальное чаепитие, потому что на следующий день цирк уезжал из Манчестера. На прием пришел мэр города со своей женой и несколько журналистов. Они делали в своих блокнотах наброски, как хозяйка вечера Даб-Даб разливает чай, а Габ-Габ разносит гостям пирожные.

На следующий день, завершив самые успешные гастроли за всю свою историю, цирк покинул Манчестер.

Он направился в маленький городишко, лежавший всего в двенадцати милях к северо-востоку от Манчестера. Но как только караван цирковых кибиток прибыл туда, начал накрапывать дождь. Натягивать палатки и ставить помосты под дождем было не очень-то приятно. К тому же сырая земля под ногами артистов вскоре превратилась в непролазную хлюпающую грязь.

Дождь продолжал идти и на второй день, и на третий. Нечего и говорить, что это плачевно отразилось на делах цирка. Посетителей совсем не было.

— Ничего страшного, — сказал Доктор, когда на третий день их пребывания в этом городке все его семейство расселось за столом, чтобы позавтракать. — Мы ведь заработали кучу денег в Манчестере. Это поможет нам пережить тяжелые времена.

— Но вы забыли, что у нас еще нет этих денег! — возразила Даб-Даб. — Хотя одному только Богу известно, сколько раз я вас просила забрать их у Блоссома!

— Я его только что видел, — ответил Доктор. — Как раз перед тем, как зашел сюда. Все в полном порядке. Он сказал мне, что положил в Манчестерский банк все деньги, которые мы заработали. Их оказалось так много, что он побоялся хранить их у себя.

— Но почему же он не забрал их, когда мы уезжали? — удивилась Даб-Даб. — И не отдал вам нашу половину?

— Было воскресенье, — объяснил Доктор. — А в воскресенье все банки закрыты.

— Но что же он будет теперь делать? Не собирается же он так и оставить их в банке?

— Конечно, нет. Сейчас Блоссом туда поедет и заберет их. Когда я с ним разговаривал, он уже сидел на лошади. Да, не завидую я ему — ехать верхом несколько часов под проливным дождем!

Теперь надо объяснить читателю, что для содержания цирка требовалось очень много денег. Животных нужно было кормить, артистам и рабочим выдавать жалованье; кроме того, существовало множество других ежедневных расходов. Но в эти дождливые дни, когда посетителей совсем не было, а цирковые балаганы стояли мокрые и пустые, «Величайший Цирк на Земле» не только не зарабатывал деньги, но и терял их все больше с каждым днем, вернее — с каждым часом.

Как только Доктор закончил говорить, в дверях фургона показался смотритель зверинца. Воротник его рабочей куртки был поднят, и по нему стекали капельки дождя.

— Вы где-нибудь видали хозяина? — спросил он.

— Мистер Блоссом поехал в Манчестер, — ответил Доктор. — Он сказал, что вернется к обеду, в два часа.

— Гм, — хмыкнул смотритель. — Вот незадача! Что же мне делать?

— А что случилось? — поинтересовался Доктор. — Может, я смогу чем-нибудь помочь?

— Мне нужны деньги, чтобы купить сена и риса для животных. Хозяин обещал выдать их мне сегодня утром, а сам уехал. Продавец фуража принес мне еду для зверей, но не соглашается отдавать ее, пока я ему не заплачу. А звери ужасно голодны.

— Наверное, у мистера Блоссома это выскочило из головы, — сказал Доктор. — Давайте я сам заплачу за все, а когда директор вернется, он отдаст мне деньги. Сколько вам нужно?

— Тридцать шиллингов. За два воза сена и пятьдесят фунтов риса.

— Хорошо. Гу-Гу, принеси-ка сюда нашу копилку.

— Ну вот опять, опять! — не выдержала Даб-Даб. Она так рассердилась, что все ее перья затопорщились. — Вместо того чтобы забрать у Блоссома свои деньги, вы опять оплачиваете его счета! Разве это ваша обязанность — кормить животных? Какой толк в том, что мы столько работаем? Никакого! Блоссом богатеет день ото дня, а вы становитесь все беднее и беднее! Вы, наверное, никогда не исправитесь!

— Но ведь животные не могут остаться голодными, Даб-Даб! — сказал Доктор, отдавая деньги смотрителю. — Ты зря волнуешься, Блоссом вернет их мне.

Дождь поливал уже три дня подряд, и цирк еще не заработал ни пенни.

После того как Доктор сделал номер с Беппо в Бриджтоне, артисты стали относиться к нему почти что с суеверным благоговением. Они понимали, что человек, который умеет разговаривать с животными на их языке, знает о них намного больше, чем обыкновенный директор цирка — такой, как Блоссом. На глазах у всех Доктор добился того, что очень многое в жизни цирка изменилось к лучшему. Поэтому все люди, работающие в заведении Блоссома, скоро стали считать главным не директора, а Джона Дулитла.

Когда смотритель зверинца ушел, в вагончике появился еще один человек, которому тоже нужны были деньги. И так продолжалось все утро. Через каждые пять минут к Джону Дулитлу кто-нибудь приходил и говорил, что Блоссом обещал ему заплатить тогда-то и тогда-то.

В результате всех этих визитов копилка Доктора (которая была довольно туго набита после двухнедельных выступлений Тяни-Толкая в Манчестере) снова опустела.

Наступило два часа дня, а потом и три часа, но мистер Блоссом все еще не возвращался.

— Видимо, он просто задерживается, — успокаивал Доктор Даб-Даб, которая с каждой минутой нервничала и сердилась все больше. — Он скоро вернется. Я не сомневаюсь в том, что Блоссом честный человек. Не волнуйся!

В половине четвертого в фургончик к Доктору ворвался Джип.

— Доктор! — воскликнул он. — Пойдемте скорее в фургончик Блоссома. Мне кажется, там что-то неладно.

— В чем дело, Джип? Что случилось? — спросил Доктор, берясь за шляпу.

— Мистера Блоссома там нет. Сначала я подумал, что дверь заперта, но потом решил на всякий случай толкнуть ее, и она открылась. Я увидел, что внутри никого нет, и сундук тоже пропал. Там не осталось почти никаких вещей. Сходите сами и посмотрите. Ну и дела! Все это мне кажется очень подозрительным.

Оглавление